Она вскинула голову. Зрачки расширились. Руки тут же потянулись к рубашке, словно намереваясь помешать мне ее расстегнуть.
Интересные домыслы, но неверные.
Я опустил взгляд и постучал пальцем по бумаге на столе. Принесенный девчонкой счет за ее услуги. Майри ведь бросилась ко мне у всех на виду из-за одного золотого, а по итогу попала в пещеру к дракону. Может, дать, что просит? Притом она явно не ждет, что я пойду навстречу, а значит, будет ошеломлена и заинтригована. То, что нужно.
Взял лист в руки, достал из внутреннего кармана пиджака ручку и дописал по какой-то причине важную для нее строку. Сложно оценивать аури. Поставлю истинную цену – решит, что издеваюсь. Или, что хуже, испугается и исчезнет, а я не намерен выпускать добычу из когтей. Значит, нужно занизить, но так, чтобы не открыть Майри и частички правды. Я не собирался упускать ни секунды из этой занимательной игры, как можно дольше растягивая удовольствие.
– Держи, – передал ей счет и был вознагражден, увидев неподдельное изумление на девичьем лице.
– Две тысячи?! – ахнула Майри. Тряхнула головой, поднесла лист к глазам, будто сомневаясь в собственном зрении, даже провела по надписи пальцем. – За оголение… мое… две?!
Ее сонная артерия начала пульсировать сильнее. В глазах появилось непонимание. Дочь Вирана нервно облизнула губы, глянула на меня, снова на выведенную только что строку и кашлянула. Собравшись с духом, спросила немного растерянно:
– А если я снова разденусь, вы дадите еще две тысячи?
По бегающим глазам стало понятно: считает. Майри не сиделось на месте, девчонка нервно ерзала, будто ей хотелось что-то предпринять. И учитывая резкие перепады настроения из-за несдержанного впитывания моей магии, сложно было предположить, что именно.
– Нет, – скупо ответил я.
Во рту стало горько. Неужели такая же продажная, как и весь человеческий род?
– Почему именно две тысячи? – не унималась Майри. Приложив руку ко лбу, все же вскочила, словно намереваясь пройтись взад-вперед, но тут же села. – Одиннадцать плюс один… Должно же получиться двенадцать. Вы ошиблись? А может, просто издеваетесь надо мной? Или вы собирались поставить единицу, но у вас ручка перестала писать, вот и расписывали? – Дочь Вирана присмотрелась внимательнее и с полуулыбкой выдохнула: – Ясно, после единицы идет расшифровка цифры, просто у вас почерк округлый! Надо было поставить скобки.
– Ты всегда так бурно реагируешь?
Руки Майри вместе с этим листом обессиленно упали на колени. Она устало посмотрела на меня. Первая мысль об эмоциональном истощении была отметена сразу. Возможно, ей просто тяжело. Справляйся, аури, теперь тебе с этим жить.
– Очень редко, – задумчиво ответила она и тут же уточнила: – Так здесь нет ошибки?
Я едва сдержал насмешливую улыбку. Там не хватало еще пары нулей точно. И мне не жалко приплатить, но торговые отношения в последнее время начали серьезно раздражать. Словно золото имело наибольшую в мире ценность.
– Ты непростая человечка, – аккуратно пояснил.
– Разве? – насторожилась она, но по взгляду я понял, что ее эти мысли посещали. Возможно, аури как раз собиралась пройти комиссию, когда мы встретились. – Отец водил меня в Центр два раза, и магии не было выявлено. Может, вы… эмм…
– Не стоит постоянно обвинять меня в ошибках, – холодно перебил я и потянулся к стакану с нектаром. – Кстати, о других твоих обвинениях. Я тебя не оглушал, ты сама вытягивала из меня магию и перенасыщалась ею. Что до остального… – Вопросительно приподнял бровь: – Мне стоило оставить тебя лежать на асфальте?
– Нет, конечно, – неуверенно произнесла она и упрямо добавила: – Но как я могу впитывать вашу магию? Я же лишь ощущала холод и попадала в…
– Видения из жизни моей жены, – слова дались мне с трудом.
– Так вы женаты?
– Был. – Я оперся локтями о стол и сцепил пальцы в замок. – Зайрина умерла задолго до твоего рождения.
Каждое слово причиняло нестерпимую боль. Словно и не было этих лет. Время ничего не лечит, это лишь придуманная людьми сказка. Но зачем я все это рассказывал Майри? К чему эти откровения? Можно обойтись сухими приказами, надавить долгом и жестко поставить девчонку перед фактом. Но чего я тогда добьюсь? Еще большей ненависти? Мне все равно, однако в таком случае придется подпитывать эту эмоцию и в будущем довести ее до крайности. И затем потерять вторую аури.
– Сочувствую, – процедила она. Я усмехнулся: ни грамма сочувствия в ней не было. Лгунья! Девчонка помялась и, покраснев, с трудом выдавила: – А зачем вам нужно было… ну… возбуждать?
– Чтобы удостовериться, кто ты на самом деле, – бесстрастно пояснил я.
– И кто я, по-вашему?
– Халуар, – раздалось из динамика часов, – они уже здесь.
– Отлично. Ты знаешь, что делать, – ответил я и обратился к дочери Вирана: – А вот и подоспела твоя миссия.
Глава 8. Майри