Игрушка надзирателя (СИ)

Утро подарило мне сюрприз, которого я не могла себе даже представить: Найлз все еще был жив! Признаюсь, вернувшись от Шнейра, я направилась к его камере исключительно ради галочки. И застав этого типа живым-здоровым, даже впала в ступор на несколько секунд. Но после быстро приказала себе собраться и отправилась на завтрак, чтобы набраться сил перед тяжелым днем, на протяжении которого мне уж точно не удастся перекусить. А после столь бурной ночи плотный завтрак был катастрофически необходим.

   Дурман, поглотивший меня, не отпускал до самого утра. И лишь проснувшись, лишь переступив порог покоев Альдена Шнейра, я в полной мере ощутила те стыд и унижение, которые сама же на себя навлекла. Прокручивая в памяти все, что вытворяла той безумной ночью, я все не могла поверить, что это действительно была именно я. За все те годы, что Арон спал со мной, мне не удавалось почувствовать ничего, и близко напоминающего ту атомную бомбу. Да и накал эмоций, что был с Дженом, оказался далек – все же, с королем тюрьмы мне еще как-то удавалось себя сдерживать.

   Но когда дело дошло до секса со Шнейром, контроль оказался в числе вещей, совершенно невозможных! И хоть я всеми еейвив фибрами души сожалела и стыдилась того, что сделала, но не могла отрицать один очевидный факт: я действительно хочу этого мужчину. Зверски хочу! На уровне диких, животных инстинктов желаю, чтобы он снова и снова имел меня до потери пульса. Причем в следующий раз именно отодрал меня, а не просто сидел с этим своим напряженным, строгим выражением лица. Которое не изменилось, когда он перегнул меня через свое колено и принялся бить по ягодицам контурным хлыстом. Нет-нет, я желаю именно быть оттраханой им – жестко, безумно. Так, как, безусловно, это может сделать только он. И то, что главный надзиратель до сих пор не дал мне этого, теперь – когда я попробовала его – просто нереально раззадоривало и заставляло желать еще сильнее. Забыв о гордости, мести… да что там, обо всем мире! Единственное, чего хотело мое тело – ощутить, как меня грубо берет Альден Шнейр.

   Видимо, мое выражение лица было странным, потому что в какой-то момент я поняла: заключенные уж слишком подозрительно на меня косятся. Попытавшись взять себя в руки, я принялась уплетать паек. Изредка поглядывая на сидящую неподалеку Фрид. Интересно, она еще не в курсе, что я знаю правду о ней?

   Решив подыграть в надежде на то, что это если не спасет жизнь Найлзу, то, хотя бы, выиграет для него немного времени, я после завтрака подошла к ней, чтоб поболтать. Возможно, так она решит, что я до сих пор не раскрыла ее. А после, сославшись на усталость (что было вполне правдоподобно после вызова в покои Шнейра), сказала, что иду к себе и хочу отоспаться как следует.

   Как и договаривались, Найлз ждал меня в темном безлюдном коридоре в конце блока тюремных камер. Откуда несколько дверей вели в хозяйственные помещения.

   – Слушай меня внимательно, – напряженно проговорил он, воровато оглядываясь по сторонам, что выглядело особенно причудливо с его глазами на ножках. – Сейчас я пойду вперед, а ты следуй за мной, немного отставая – чтобы нас, если что, не заметили вместе. Делай вид, словно тайком крадешься за мной. Усекла?

   – Усекла, – согласно кивнула я.

   Недовольно поморщившись, Найлз развернулся и открыл дверь, юркнув в плохо освещенную комнату – как оказалось, проходную. Двигаясь быстро и практически бесшумно, он пересек ее в несколько секунд и открыл следующую дверь. Я же, не желая потерять его из виду, и сама устремилась к ней. Выглянув из-за нее – так, словно этот мужчина и вправду не знал, что за ним идут, – я дождалась, пока он повернет за угол длинного коридора, а после позволила себе добежать до того же угла. При этом старалась запомнить каждый поворот. Чтобы в случае, если мне придется выбираться отсюда самой, не потеряться и спастись.

   Впрочем, если все удастся, то возможно, спасаться и возвращаться будет уже не обязательно! Ведь если там, куда я сейчас иду, встретится тот, по чьей вине бездыханное тело Арона было кремировано, если мне удастся убить его, моя месть свершится. И тогда мне незачем будет возвращаться обратно. До этого дня я жила лишь ради мести за брата, потому что с его смертью другой причины жить я для себя не видела. А после того, как я отомщу за него, то смогу и сама, со спокойным сердцем, отправиться на тот свет. Не то, чтобы самоубийство был моей целью, но принять смерть, свершив свою месть, я смогу, наверное, очень легко.