Игрушка подводного Принца. Часть 2 (СИ)

— Хорошо, — кивнул отец. — Что ты мне предлагаешь сделать в данный момент? Как его остановить? Переубедить…

Это был обескураживающий ответ-вопрос.

— Искать других спасителей для своего проекта, пап…

На лице родителя отразилась неутешительная для меня гама чувств.

Это был очередной удар.

На телефон не отвечала, провалилась в какую-то пучину безысходности и очнулась лишь под поздний вечер на парковке дальнего дикого пляжа, где чуть дальше по берегу начинались скалы.

В это время здесь было безлюдно и темно. Океан волновался. Мрак небес на горизонте сливался с водой и это буйство восхищало…

— Тай! — заорала, потому что хотела, как никогда вспомнить его, окунуться в его порядочность, честность и готовность находить компромиссы. — Тай! — взывала к нему, мечтая, пробудиться от реальности и вновь оказаться на таинственном острове, где не было столько лжи и корысти. Упала на колени на берегу без страха, что очередная волна меня утянет. Руками тонула в песке и твердила, как заклинание: — Тай, Тай, Тай… Прошу, поговори.

Но он молчал!

— Тай! — От прохлады и сырости уже клацала зубами, но упорно смотрела на неспокойные воды океана. — Тай, — двинулась по берегу к скалам, вдруг, если закричу оттуда, он услышит.

— Ну же, поговори со мной… — бурчала, тараня стопами камни, забираясь наверх. Тропа уже сотнями любителей экстрима была проложена, но в подбирающейся ночи опасные участки приходилось преодолевать, скрипя зубами.

— Тай! Ты меня всегда называл упрямой, гордой человечкой. Ты ведь знаешь, что я бы никогда не осмелилась… Но ты мне нужен. Мне нужен твой совет. Я не хочу беды… А выбора у меня нет… Прошу!!!

Ответом мне было лишь безмолвие на нашем с Тайфуном канале и т звук обрушивающихся на скалы волн.

— Значит так, — и я решилась, с разбегу ухнула со скалы.

Душа ушла в пятки, сердце пропустило удар, тело окатило морозом, а потом обожгло холодом воды…

Глава 9

Глава 9

Тайфун

Зов Рэи уже давно не давал покоя. И если раньше мог сдерживать себя, делая вид, что это меня не трогало, — со стороны наблюдать и не вмешиваться в её жизнь, — то теперь сходил с ума. Это было хуже слёз дельфинов, пронизывающих болью. Это даже не могло сравниться с болью сородичей.

От зова Миры меня штормило, голова раскалывалась, сердце едва не выпрыгивало из груди.

Я не слышал других: ни жён, ни братьев, ни отца… И когда мозг уже взрывался от её воплей, а инстинкты обострились до предела, не отдавая себе отчёта, бросился к ней…

О Всемогущие воды, как же я скучал. Я подыхал без неё, сколько бы не отрицал. И братья могли смеяться, жены ревновать, но я безумно скучал по человеческой самке. По нашим разговорам, по её смеху, по её любопытству, по её жару и тем ощущениям, что она рождала во мне.

ОНА!

И как бы я не ненавидел её мир, как бы не злился на сухопутных, именно ОНА, дитя своего безжалостного мира, делала меня другим!

Она делала меня… живым… и остро чувствующим!

И этого никто бы не смог изменить!

Увы, она меня наполняла чудотворными эмоциями. Такими, что преображали мой мир. Такими, что делали серое и неприглядное — ярким и незабываемым.

«Наполняла» и «делала»… пока была со мной…

Да, Мирэя была для меня слишком важна… настолько важна, что стал отступником, когда отпустил в первый раз, и сейчас я отступник десятикратно, ибо, не помня себя, опять поддался искушению и плыл к ней!

К той, которая выбрала свой мир. К той, кто мечтала о свободе. К той, кто осталась с другим…

Конечно, я знал о её жизни. Не всё, но то, что она передавала мне вместе с водой, всё, что мог подсмотреть через призму своей стихии.

Потому и океан уже волновался долгое время.

Во всем была виновата Мира и её жених.

Как бы не уверял себя, что меня не трогали их отношения, это было голой ложью. Я почему-то воспринимал её своей. И хоть это было не так, но мозг отказывался с этим соглашаться. Тело реагировало на воспоминания, и я болезненно сносил известие о её близости с другим.

Я задыхался от ревности, потому и насылал на людей непогоду.

И вот теперь, прорезая стихию, спешил к ней.

Глас оборвался аккурат когда я добрался до скалистого берега одного из самых многочисленных поселений в этой части океана. У смертоносного пика, прыгая с которого люди часто погибала в жажде испытать чувства, которых я не мог понять.

И подоспел вовремя — Мира уже была без чувств и шла ко дну…

Мирэя

В себя приходила тяжко. Сначала решила, что дежавю, но нет… тяжко смаргивала пелену небытия, понимая, что в пещере… Первой, из которой два лаза — чрез воду и наверх…

В этот раз, как только окончательно пришла в себя, нырнула.

Проём оказался чуть глубже, чем помнила и протяжённостью в десяток гребков. И только над головой появился светлый потолок океана, ускоренным темпом выплыла на поверхность и жадно глотнула кислорода.

Зацепилась взглядом за знакомый пейзаж, сердце принялось лихорадочно биться. И необычайная, щемящая нежность по телу побежала.

Я скучала.

По диким местам. Тишине и чистой. По красоте, не тронутой цивилизацией. И я, дитя большого города, была счастлива вернуться в свою голубую лагуну…

Вернее, он позволил мне вернуться…

Тай меня услышал!

Спас!