Игрушка темного принца (СИ)

Художник постарался передать отличия. Взгляд у девочки был затравленный, неуверенный. У мальчика, напротив, – властный, опекающий, гордый. Им было лет по восемь или чуть больше. Оба – в нарядных голубых одеждах, под цвет ярких глаз, опушенных темными густыми ресничками. Оба – очень хороши собой.

Мальчишка – я на время забыла, что это тот самый жуткий Блэр, с темным воинством напавший на магический мир, – был в своей уверенности особенно прекрасен. Глаза ярко-бирюзовые (бывают ли такие в жизни или это художественное преувеличение?), волосы – шелковистая платина, белесой волной текущая по кружевному воротничку. Он имел поистине эльфийскую наружность. Разве что уши были самые обычные. Не заостренные.

И этот милый парнишка – вроде Гитлера в волшебном сообществе? Может, поэтому нигде и не было портретов взрослого Августуса, чтобы неопытные девицы не пускали слюни на роскошного злодея?

4.6

***

Часто дыша, будто боясь упустить хоть каплю положенного мне кислорода, я выбралась из мрачного библиотечного закутка. Сердце, припустившее вдруг галопом, никак не хотело успокаиваться. Я и сама не поняла, почему случайная встреча с незнакомыми бирюзовыми глазами перетряхнула все внутри меня.

Может, потому что знала – арканы тайно продолжают дело Блэра. Из уроков Валенвайда вспоминалось что-то о запечатывании черного колдовства и очищении первой крови. Говорилось там и о возвращении Великих Даров, от которых остались одни отголоски. Нынешнее Братство жаждет стереть дестинов с карты волшебного сообщества, как недостойных владеть магией. Все это безумный Августус хотел сделать еще тогда… И, к счастью, был остановлен.

Этот молодой парень – сколько ему тогда было? Восемнадцать? Двадцать? – стоял во главе Темного воинства. А теперь, хоть и умер двести пятьдесят лет назад, продолжает вдохновлять арканов на подвиги. Те самые, что связаны с дичайшими ритуалами, моей кровью и бедным Ихти… И я должна была увидеть в нем зло. Испытать приступ отвращения, тошноту… Да что угодно!

А вместо этого я полистала еще несколько книг с полки, посвященной истории семейства Блэров. В одной – самой пыльной – нашелся его портрет в старшем возрасте. Там Августусу было лет шестнадцать. Черты лица с годами истончились, он приобрел внешность аристократа: белая кожа, точеные скулы, яркие глаза, в которых бушевало южное море.

Парень показался мне сказочно красивым. По-настоящему. Любой книжный эльф обзавидовался бы! Его надменный бирюзовый взгляд не ощущался холодным, скорее – все знающим и все понимающим. Мудрым не по годам… Словно он один знал правильный ответ, а все вокруг заблуждались.

Поборов желание вернуться и выдрать страничку с портретом, чтобы показать ее девочкам из «Эншантели» во время экскурсии (хор томных вздохов был бы обеспечен), я выбежала на воздух. Ох, Аврора… Даже не представляю, как тебе было тяжело убивать такого красавчика.

Нужно быть действительно очень мудрой, чтобы предпочесть защиту мира истинной любви. Я бы не смогла. Уже сейчас знала, что никогда бы не отказалась от Андрея, даже если бы он вдруг решил уничтожить все человечество. Потому что любовь делает людей не только сильными, но и слабыми, зависимыми… Такой вот вселенский парадокс.

Солнце плавно катилось к горизонту, но до настоящего вечера была еще пара часов. В круглом вольере почудилось шевеление. Я подошла ближе и столкнулась взглядом с сапфирово-синими глазами. Сажель просто пряталась, но теперь решилась выйти ко мне.

– А ты как будто подросла, – я кивнула умной тигриной морде в знак приветствия, и она мягко рыкнула в ответ. Узнала?

Сажель боднула лбом частокол железных прутьев, искушая меня протянуть руку и коснуться жесткой шерсти.

– Если Демон узнает, он вернет меня в Академию и посадит под замок, – сообщила юной тигрице, и она насмешливо фыркнула. Мол, и что, я собираюсь слушаться какого-то там Демона?

Пальцы соприкоснулись с мохнатой мордой и погрузились в густой мех. Сажель одобрительно щелкнула челюстью и утробно заурчала.

– Тебя можно оставить одну хоть на минуту?! – возмущенно рявкнуло со стороны Библиотеки, и меня отбросило от клетки порывом ветра. От болезненного приземления на пятую точку захотелось взвыть. – Ее дальняя родственница чуть не загрызла тебя в Академии!

– Сажелька не собиралась меня кусать, – обиженно сообщила я варвару, обеспечившему меня как минимум парой синяков. Карпов подошел, поднял меня с земли и обеспокоенно осмотрел ладони. Я невольно хмыкнула. – Пересчитываешь пальцы?

– На всякий случай. Они мне нравятся. Предпочитаю, чтобы оставался полный комплект, – сердито проворчал Демон и принялся отряхивать мою юбку от заповедной пыли. – Больно?

– Да.

– Лишиться пальцев было бы больнее, – в воспитательной манере заявил мужчина и, приобняв за талию, развернул нас к клетке. – Выглядело так, будто вы знакомы. Я думал, ты не бывала раньше в Эстер-Хазе?