Игрушка Тирана (СИ)

— Не вижу ничего смешного в том, чтобы ожидать чего-то чудесного. Гораздо хуже видеть, что для тебя это повод поглумиться. В очередной раз. Утвердиться в своём превосходстве. Но только знаешь, что, Рэмиан Гай? Мне и без того известно о разнице между нашими ступенями. И не обязательно махать своим превосходством у меня под носом каждый раз, когда тебе вздумается.

Я отодвигаюсь к самой стене, потому что Рэмиан всё ещё сидит на краю кровати. И уже не смеётся. Нет. Полыхает от негодования. А меня уже несёт куда-то вдаль бурным потоком слов. И надо бы заткнуться из чувства сохранения, но не получается. Он выводит меня из себя, заставляя фонтанировать всеми эмоциями.

Сейчас я переполнена раздражением, разъедающим нутро.

— Можешь радоваться, что для тебя мир — это не случайно увиденные просторы через грязное смотровое окошко. Но радуйся в другом месте, подальше от меня.

Иначе я заблюю твой белоснежный костюм, потому что меня выворачивает наизнанку от того, насколько мерзко мне твоё самодовольство.

Недовольство выплёскивается из меня ядовитыми волнами, которые очень тяжело удержать в себе. Они ударяют в Тирана, и по лицу Рэмиана пробегает тень.

— Не делай так больше, крыска. Или я зашью тебе под кожу чип. Опять.

— Прекрасно! Я перестану чувствовать тебя и твою самовлюблённость. Меня от них тошнит.

— Ты нарываешься на неприятности.

Рэмиан стремительным рывком приближается ко мне. Я упираюсь спиной в стену.

— Не стоит выводить меня из себя, крыска.

Рэмиан тяжело дышит, застыв в броске надо мной. Не могу оторвать взгляда от непроницаемых глаз Рэмиана, в которых вижу бледную себя с неестественного горящими глазами. Рэмиан тянется рукой к моей щеке. Я уворачиваюсь от его ладони.

— Тебе лучше перестать пачкаться об эту крыску, Тиран.

— Ничего страшного, мне не привыкать пачкаться, крыска.

— Искупаешься в отвращении к тебе с головой? — шепчу я, чувствуя, что ещё немного и точно станет поздно. — Ты мерзок и противен мне.

Это происходит. Мне кажется, что я даже слышу, как щёлкает предохранитель внутри его головы. И в следующее мгновение я оказываюсь подмятой под Тираном.

Рэмиан перевернул меня на живот, обхватив горло пальцами, а вторая рука впилась в моё бедро.

— Повтори ещё раз, насколько я тебе мерзок.

— Отвратителен. Ненавижу тебя!

— Маловато эмоций. Ты же можешь бить сильнее, давай…

Пальцы Рэмиана сжимаются на моём горле Второй рукой Рэмиан начинает стягивать с меня брюки. Я бьюсь под ним, но безрезультатно. Тело ещё наполнено слабостью, а Рэмиан намного сильнее и больше меня. Оголённой кожи ягодиц касается немного прохладный воздух, вызывая мурашки. Паника колотится в горле, меня заливает страхом. Я уже знаю, что сейчас произойдёт — сношение и на этот раз насильственное, даже без малейшей имитации подготовки, как в первый раз, когда он предложил смочить ему пальцы, чтобы растереть меня снизу. Сейчас — нет.

Яростное желание Рэмиана разорвать, уничтожить, выкинуть обрушивается на меня словно гигантская волна доисторического потопа. И всё моё недовольство — это лишь капли брызг на его жестоком лице. Которые легко смахнуть без следа.

Пальцы сдавливают горло всё сильнее. Слова сипло вырываются из горпа:

— Насильник, ублюдок… Чтобы твой ребёнок родился таким же отвратительным, как ты… А ещё лучше мёртвым… Если он родится.

Последнее слово — один сплошной хрип. И навряд ли Рэмиан разобрал хотя бы половину из сказанного. Но он всё прекрасно понял, потому что Тиран нагло врывается в моё сознание, переворачивая его, сжимая так, словно ещё немного и испепелит. И мне почему-то отчаянно хочется, чтобы он не медлил, а сорвался, истязая меня.

Тогда у меня появился бы веский повод ненавидеть Рэмиана и со всей душой желать ему смерти. Потому что не получается. Вопреки всему. Попытайся сломать меня ещё раз, и тогда мне, низведённой до животного состояния, можно будет смотреть на тебя с безумной жаждой уничтожения.

Внезапно Рэмиан разжимает пальцы на шее. Я судорожно вдыхаю и кашляю, давясь своим кашлем. Горячие слёзы текут по щекам. И начинают течь ещё сильнее, когда Рэмиан со всей силы хлопает меня по ягодицам. Словно надеется перебить позвоночник или вдавить в постель одним ударом. От него оголённую кожу обжигает адской болью. Рэмиан отстранился, вставая. Злоба закручивается вокруг него чёрным смерчем. Широкоплечая мужская фигура расплывается перед моими глазами.

Ярость всё же вырывается из Рэмиана. Тиран хватает планшет и надламывает его пополам словно плитку шоколада, отшвыривает обломки. Они с жапобным звуком отскакивают от стены, крошась на составные части.

— Ты будешь находиться в этой комнате до окончания полёта. Одна. Тебя будут кормить как дрессированное животное, принося тебе чашку с кормом. И только попробуй выплеснуть из себя ещё яда своего пси-поля.

— И что тогда?

Рэмиан наклоняется надо мной. Одной рукой он обхватывает меня за подбородок.