Игрушка Ворона

Я ничего не ответила, вместо этого плюнула кровавым сгустком прямо в ненавистное лицо.

- В ближайшее время, ты должна наладить контакт с Вадимом, - Доронин отпустил меня и вытер лицо носовым платком.

Я была загнана в ловушку. Мне буквально сковали по рукам и ногам. Вот уж не думала, что передо мной станет такой нерешаемый выбор. Мэр прекрасно знает, на какие болевые точки нужно надавить, чтобы получить желаемое.

- Ни одна живая душа не должна знать о нашей… дружбе, - с едкой ухмылкой заявил Доронин.

Меня выволокли из комнаты и усадили в машину. В голову будто бы залили раскалённую лаву, живот казался вспоротым от боли. Но я всё равно продолжала пытаться думать. Почему именно я? С чего это мэр решил, что для Вадима я могу что-то значить? Почему он вообще должен принять меня обратно? Воронов никогда не говорил о любви, возможно, я для него симпатична, но вряд ли что-то большее. Но в любом случае, я не хотела ему навредить. Не хотела, но у меня тупо нет другого выхода. Я разрывалась на две равные части, они обе мне были важны, но, кажется, я скорей захлебнусь в крови боли, чем соображу, что мне делать.

Меня доставили прямо к подъезду. Ковыляя, я выбралась из машины и поднялась в квартиру. На пороге встретила, как всегда, испуганная Леся.

- Где Петя? – спросила я, снимая обувь.

- Спит. Выходной у нас, а что с тобой? – подруга хотела коснуться меня, но я не позволила.

- Ничего, - резко отвечаю. – Не задавай лишних вопросов, - я скрылась за дверями ванной комнаты.

Мне нужно смыть с себя кровь и четко понять, что делать дальше. Если бы был хоть один шанс повернуть время назад, я бы послала эту ебанную любовь куда подальше. Она ничего кроме боли принести не может.

Прошло несколько дней. Вадим не появлялся в «Корвине». Как я поняла, он уехал куда-то с Миланой. Ревность уничтожала меня в равной степени, как и то ярмо, что на меня насильно повесил Доронин. Он нифига не шутил по поводу того, что за мной будут следить. Черная иномарка буквально следовала за мной по пятам. Это нехило так било по нервам, но я была искренне рада, что Воронова нет в городе. Пусть подольше побудет там, куда он уехал. Но Доронина такой расклад не устраивал.

Однажды его человек всучил мне мобильный телефон. Теперь я должна везде таскаться с ним и тут же отвечать, когда мне позвонит мэр. Вот сегодня утром он впервые мне и позвонил.

- Как обстоит наше дело? – слышу ожидаемый вопрос в трубке.

- Никак, - я заперлась в туалете ресторана. – Нет его, он еще не вернулся.

- Значит, сделай так, чтобы вернулся, - с нажимом произнес Доронин.

- Но…

- Не заставляй меня ждать. Надави на жалость, вынудить немедленно приехать. Никуда не денется, тут же примчится, - на этом разговор был закончен.

Привалившись к холодной кафельной стене спиной, я изо всех сил надеялась на то, что Вадим не клюнет на мою уловку. Но, я слишком плохо его знала.

А если быть честной, то я совсем его не знала, ровно, как и саму себя. Пару дней я лихорадочно пыталась что-нибудь придумать, но ничего в голову не шло. Грязное клеймо предательницы вспарывало сознание, и уничтожало остатки какого-либо самоуважения. Крыс нигде не любят и нормальные люди не хотят для себя такой роли. Это сродни проклятию, от которого век не отмоешься.

Я медленно и уверенно сжирала себя. Признаться в собственном страхе оказалось до боли трудно. Я всегда пыталась избежать ярма, контроля, а по итогу именно в это дерьмо и угодила. Мне было страшно, и за это я ненавидела себя еще больше. Если бы в этом деле не были замешены Леся и Петя, я не раздумывая, пожертвовала своей жизнью, не желая помогать Доронину. Плевать, если бы мой поступок Вадим не оценил. Я бы сделала это ради себя, своей гордости и Воронова. Похоже, любовь уничтожает всякий инстинкт самосохранения, теперь понятно, почему Вадим предпочитает отсутствие любой привязанности.

Условно балансируя на самом краю бездонной черной пропасти, я продолжала бороться сама с собой. И, кажется, Бог или кто там наблюдает за нами, решил вмешаться в эту немую борьбу.

Был обыкновенный рабочий день. Я хожу варенная из-за усталости и перегруза тяжкими мыслями. Всё как всегда… вроде бы. Только вот мне плохо. Тошнит просто безбожно, от еды, запахов, даже любого резкого движения. Бывало такое, что я травилась, причем жестко, но чтобы мой желудок так бесновался – никогда. Оксана видела, что со мной творится, но домой не отпустила. Поэтому я только то и делала, что относила заказ и пулей летела в туалет, чтобы вырвать. Желудок уже болел, и казалось, прилип к спине, я совсем ничего не ела, всё тут же выходило наружу.

Короче эти метания долго не продлились, и после обеда я благополучно грохнулась в обморок. Очухалась уже в больнице. Такая смена локаций не на шутку меня напугала. Рядом со мной сидела Ирина. Почему-то ее присутствие немного меня успокоило, но тревогу всё равно до конца не заглушило.

- Что я здесь делаю? – осматриваюсь по сторонам. – Мне на работу надо.

- Лежи спокойно, - мягко проговорила Ирина, опустив ладонь мне на колено. – Всё хорошо, не переживай.