Игрушки

— Что такое «имитация»? — спросил я дедушку.

Дедушка задумался.

Он и не подозревал, что вопрос этот был частью коварного стратегического замысла с дальним прицелом. Незнакомое слово было первым звеном цепочки, которая должна была привести к покупке в «Детском Мире» новенького пистолета, но не пластмассового (он только и умел, что щелкать и пукать), а металлического, с НАСТОЯЩИМИ ГРЕМУЧИМИ ПИСТОНАМИ.

У меня не было такого пистолета.

У Кирилла такой пистолет был.

Это было чертовски несправедливо.

Пистоны Кириллу покупал отец за шесть копеек в киосках «Союзпечати». На бумажном пакетике было написано: «Предназначаются для имитации выстрела из детских автоматических пистолетов».

— Имитация, — ответил дедушка, — это, например, когда ты делаешь вид, что задаешь невинный вопрос…

— …а на самом деле вопрос — винный?

— А на самом деле ты хочешь от меня чего-то другого.

— Я хочу пистолет как у Кирилла. С пистонами.

— Это и есть имитация: ты имитируешь любопытство и интерес, но тебя не интересует значение слова, о котором ты спрашиваешь. Тебя интересует пистолет. Понимаешь?

— Понимаю, — уныло соврал я.

Дедушка вздохнул и взял меня за руку. Он всегда брал меня за руку, когда мы шли через дорогу. Мы не спеша пересекли улицу, ступая по «зебре» пешеходного перехода; справа и слева зелёного света ждали машины — «Жигули», «Москвичи», «Запорожцы» и «Волги».

— Имитация, — продолжал дедушка, — это когда Василий Евгеньевич с третьего этажа напивается и признается жене в любви — громко, на широкую ногу, так, чтобы соседи все это видели и слышали. Покупает роскошный букет, торт и шампанское. Видел такое?

— Видел. А почему это — «имитация»?

— Потому что когда он трезвый, цветы и шампанское покупает не ей, а Людмиле Федоровне из Горисполкома. Но делает он это так, чтобы не видел никто…

Я попытался понять ход дедушкиной мысли, но смысл слова «имитация» все еще ускользал от меня.

— Когда у Кирилла есть пистолет, а у меня нет, это — имитация?

— Нет, — ответил дедушка, — это не имитация. Это нехватка.

— А мы купим пистолет? И пистоны?

— Мы купим пистолет и пистоны, если расскажешь, зачем тебе это нужно.

Я пожал плечами. Можно подумать: дедушка — полковник в отставке, кавалер четырех орденов Красного знамени — не знает, зачем нормальному человеку пистолет.

Чтобы играть в войну, разумеется. Мы носились по улицам, стреляя друг в друга из игрушечных пистолетов, автоматов, пулеметов. Когда в нас «попадали», мы замирали в диковинных позах и падали навзничь.

Долго лежать не позволял синдром двигательной активности и возмущенные крики дворовых старушек — непременных свидетельниц наших побед и поражений («Димочка, встань немедленно, ты простудишься! Вот я маме твоей скажу!!!»); мы вскакивали снова и снова, чтобы бежать дальше и стрелять, и валиться на землю, подниматься, снова стрелять и выкрикивать: «Падай, ты убит!», а если враг «умирать» отказывался, мы кричали: «Я так не играю!», но играть продолжали, потому что резоны «убитого» были для нас ясны.

Никто не хотел умирать.

Вот что я рассказал дедушке.

— Да, но зачем тебе пистолет с пистонами? — спросил он.

— Как ты не понимаешь! — закричал я. — Я уже большой, мне нужно с пистонами!

— Выходит, с пистонами — лучше?

— Конечно, лучше!

— А теперь давай вернемся к вопросу о том, что такое «имитация».

— Ну давай… — нехотя согласился я.

— Металлический пистолет похож на настоящий больше, чем пластмассовый. И звук пистона похож на настоящий выстрел. Верно?

— Верно!

— Выходит, что металлический пистолет с пистонами имитирует настоящий пистолет лучше пластмассового. Игрушечный пистолет — имитация настоящего, боевого. Теперь понимаешь, что такое «имитация»?

Кажется, до меня дошло.

Минуту-другую я шел молча, усваивая новое знание. Мы дошли до угла ул. Крупской и принялись подниматься по ступенькам, ведущим в «Детский Мир». Дедушка едва поспевал за мной.

Вдруг я резко остановился, и от неожиданности он едва не сбил меня с ног.

— А как же имитация смерти?

— Что?.. — дедушка на мгновение потерял равновесие.

— Когда я выхожу во двор с пластмассовым пистолетом, стреляю и кричу: «Падай, ты убит!», никто не хочет падать. Конечно, если у меня появится ПОЧТИ НАСТОЯЩИЙ пистолет, это будет здорово! Но если «враги» падать не захотят, это ведь ни капельки не поможет! Можно купить такие пистоны, чтобы я стрелял, и они падали, даже если им этого не хочется?.. Падали — и не вставали? Можно?

Дедушка выронил кошелек и ключи.

— Нет, — пробормотал он, нашаривая ключи, — вот этого нельзя никак.

— Почему?

— Потому что такие пистоны в «Детском мире», слава Богу, не продаются.

Дедушка толкнул высокую стеклянную дверь, и мы вошли.

Внутри было сыро и тускло. Игрушки лежали на полках и стеллажах. Большие — в два моих роста — куклы стояли в витринах.

Было очень тихо.

— Мальчик, здесь нельзя бегать, — строго сказала красивая женщина с высокой прической.

— Я не мальчик, — ответил я замогильным голосом, — Я — имитация мальчика.

Женщина открыла рот, чтобы ответить, но почему-то промолчала.