Игрушки Анкалимы

Были ещё, правда, боты — бойцы. Их использовали на Арене начинающие дроннеры, для прокачивания себя и своих модулей. Ну и, естественно, кодеры, которые писали для бойцов программы, использовали эти бои для совершенствования своих навыков программирования. Чем не та же прокачка?

Рейнджеры дали добро, и они тронулись. Медленно, лязгая гусеницами, караван потянулся по уходящей на запад тропе. Алекс с облегчением вздохнул и занял своё место в строю — рядом с дроном — грузовозом Казимиром.

Указывая ему это место, "мангуст", снявший свою рубашку, и обнаживший свой значок рейнджера, сказал:

— Не пытайся изображать из себя рейнджера, от тебя этого не требуется. Просто старайся не очень мешать. И имей ввиду, мы тебя из‑под земли достанем, если из‑за тебя будут какие‑то неприятности.

Алекс вздрогнул, перед глазами всплыл образ Базуки Билла с пистолетом, и нехорошо похолодело в животе. "Мангуст" пару секунд вглядывался в честные глаза "стажера", затем ушел на своё место впереди каравана.

"Я чокнусь со всеми этими делами", — подумал Алекс, нашарил сбоку стола банку кваса и отпил два больших глотка.

Прошло несколько минут, пока караван, растянувшись по тропе, набрал привычный для себя ритм движения. Грузовики были мощными, но тихоходными, груз тяжёл и громоздок, посему их скорость не превышала километра в час. Размерено урчали моторы, и слегка пылила дорога, на которой медленно разворачивался всё удлиняющийся рубчатый след широких гусениц.

Парковка в квадрате PR20 стала еле заметно отступать назад. Следом за ней потянулись невысокие, заросшие низкорослым кустарником сопки. Росший вдоль магистральной тропы кустарник, проявляя чудеса подвижности, смещался назад значительно быстрее Парковки и сопок, но недостаточно быстро, чтобы это можно было считать "бегом". Медленно и монотонно уползала под гусеницы грузовиков и ноги охранников каравана, утоптанно — укатанная дорога. Местами каменистая, местами глинистая. Но в основном глинисто — каменистая, припудренная тонким слоем реликтового мелового песка.

И от этого монотонного движения даже мысли начали ползти медленно и неохотно.

"Вот, наконец, я и пошел, — вяло думал Алекс, шагая вровень с Казимиром. — Наверно часа через полтора будем проходить Парковку PM20. Возле неё отворот к Парковке у Карчмы. Там нужно отстать. Надо только придумать надёжный повод для "соскока". Хотя это совсем не обязательно. Но чтобы уж, никаких подозрений… До Карчмы там меньше километра, и можно пойти одному, что гораздо быстрее, а не так как сейчас — променад хромых черепашек".

Размеренно переставляя ноги, он задумчиво, но в то же время бдительно, осматривал проходимые караваном окрестности. Южные Уделы славились своими пышными лесами, не то, что Запад — сплошь голые сопки, дебри колючей проволоки и битый в щебёнку камень. Говорят, там развернулись главные сражения во время последнего штурма Острова. И потом тамошние места в бытность уже военным полигоном, не раз основательно утюжились огневыми ударами с учебно — боевыми целями.

"Остров, Остров… как же хорошо, что я и снова здесь. Всего‑то и не был — два дня, с копейкой, а уже соскучился. Чем же ты нас так, привораживаешь? Что же это нас так, из теплых квартир, тянет во всё это… буйство, огня и стали? Загадка века… Что же это меня так на лирику разморило? Никогда не буду охранником караванов или погонщиком. Меня от этой монотонности просто по земле плющит. Я даже, кажется, начинаю забывать о главном деле. Так, давай‑ка, не будем о нём забывать, а будем о нём думать".

"Хорошо, что Карчмарь всегда дома. Как Кузнец. Интересно, они как‑то связаны друг с другом? Можно предположить, что через Василия Васильевича. Так, пока допустим, потом узнаем точно. Далее, сколько я в Карчме не был, месяца два? Да, где‑то около. Занёс для своей заначки пару серебряных монет и поболтал с хозяином об их ценности. Интересные, кстати, монетки. Странный у них номинал — "три четверти рубля или 75 злотых" — так прямо и написано. Злотые, это же, вроде в Польше раньше были. А рубли это наши. Кто тогда кого оккупировал? Хотел же полазить в инете, да обломался. Далее болтали об автоматических пулемётах. Основная масса этих монстров относится к восьмидесятым годам прошлого века, по крайней мере, так датированы микросхемы в цепях управления и электромоторы сервоприводов. А вот оптические системы наведения в них, как и в зенитных установках, кстати, относятся уже к нашему веку. Нестыковочка, как сказал тогда Карчмарь. Словно вояки старое оборудование переделали под новые цели. Хотя, чему тут удивляться, остатки наших дроновских тел для будущих исследователей тоже не добавят ясности в этом вопросе. Если они сохранятся, эти останки. Далее.

А Карчмарь‑то оказывается, тоже, агент. Вот ведь! Больше года я с ним знаком, а и близко не подозревал. Чем же это его купили? Со мной всё ясно — я дурку свалял, а вот с ним, что не так? Да — а, дела — а…