Игрушки для императоров: лестница в небо

Девчонки уже в курсе. Она рассказала, немного видоизменив диалог с королевой, сделав его мягче. Они давно уже списаны как «хранители», с первого дня назначения. В общем, так все и было, но если подать мягче, будет меньше обид и расстройств. Чтобы не пытались отомстить или напакостить Изабелле напоследок, с них станется. А королева? Ей не отомстишь при всем желании, как и его превосходительству, и офицерам. Да и за что мстить? Мать не хочет, чтобы ее дочь охраняли бывшие смертницы? А отец обнадежил их, на время подарив самый высокий из имеющихся статусов? Он имел полное право так сделать, они – «ангелы-хранители», все три сотни девчонок, и кто будет к кому прикреплен, решает начальство. Оно не обязано отчитываться перед подчиненными, на том стояла и будет стоять любая армия, любое силовое подразделение. Захотели – назначили тех, захотели – этих.

А насчет Леи… Как бы поступила на ее месте каждая из них? В себе Лана уверена не была, и от этого опускались руки, лишая ее ненависти и злости.

– Значит, ты за нас просила? – грустно усмехнулась она.

Кивок.

– Сказала, что вы не виноваты, что это я вас доводила. Специально.

«А ведь она впервые за кого-то просила!» – поразила Лану мысль. Лея права, у них получилось. Они преподали девчонке урок, та научилась ценить людей, а это кое-чего стоит.

– Я не виню тебя. Все так, как должно быть. Ты здесь ни при чем.

– Как вы теперь будете?

– А как раньше были?

– Я думала, вы поможете мне найти Хуанито… Из груди Ланы непроизвольно вырвался смех.

– Ты и тут думаешь только о себе!

– Неправда! – вспыхнула девчонка. На ее щеках появились обиженные слезы. – Неправда! Просто… Больше никто не станет мне помогать!

Лана взяла себя в руки. Не стоит давить на нее, разочаровывать. Она только что усвоила сложный урок, и, если выплеснуть на нее злость и обиду на королеву, он пойдет насмарку.

– У тебя будут другие «хранители», – попыталась подбодрить она. – Лучше. Не такие дерзкие и злые.

Изабелла покачала головой:

– Они не пойдут против воли отца. Никто. А отец не хочет, чтобы я нашла его.

– А мы, значит, пойдем? – Лана снова усмехнулась.

– Да. Вы не такие. Вы сами по себе. Для вас «правильно» важнее приказа.

– Думаешь?

Кивок.

Челюсть Ланы непроизвольно отвисла. Девчонка ее озадачила, и над этим стоило крепко подумать, когда пары сивушного коньяка выветрятся.

– Вы мне поможете? – вновь повернулась Бэль, и в глазах ее трепыхалась надежда. – Когда вас сменят?

Лана покачала головой:

– Вряд ли нам позволят. Пингвинов считать не пошлют, это хорошо, но другую работу нам найдут, можешь не сомневаться. Такие, как мы, не сидят без дела.

– Жаль. Сама я не справлюсь. – В голосе девчонки послышалась жалость к самой себе. – Я ведь ничего не умею, ничего не могу! Я ведь никто! Слабая глупая девчонка, надутая как индюк! За меня всегда все делали другие, я ничему в жизни до сих пор не научилась! За два десятка лет!

Лана улыбнулась и обнадеживающе похлопала ее по плечу:

– Теперь уже не надутая, теперь сдутая. Не переживай, научишься, какие твои годы? Если не опустишь руки, конечно. Не сдавайся, пытайся, учись. Считай это тактическим отступлением. Куда твой Хуанито денется с планеты? Никуда! А ты перегруппируешься, поймешь, что и как надо делать, наберешься опыта.

– Спасибо. – Бэль подалась вперед и уткнулась ей в плечо. – За все спасибо!

Лана прижала ее к себе в ответ.

– Да всегда пожалуйста!

Тренировка. Место, где можно не думать. Выложиться на сто процентов, забыв обо всем, чтобы потом еле доползти до душа. Это все, чего мне бы сейчас хотелось.

Я не ходил на занятия после «возвращения». Почему? Не знаю. Чего-то подсознательно боялся. А сегодня пошел. Если рубить гордиев узел, то рубить, нечего в окопах отсиживаться – все равно решение придется принимать, и чем раньше, тем лучше.

Поначалу изменений не ощутил. Бег, прыжки, разминка – все как обычно, здесь трудно понять, насколько изменился организм. Затем силовая составляющая, повторение и закрепление пройденного. Тренер уже неделю готовил ребят к очередным соревнованиям между спортивными школами, занимаясь с каждым по очереди, отпустив остальных на самотек. Я не считался слабым, но по его задумчивому холодному взгляду в мою сторону понял, до моей персоны дело дойдет в последнюю очередь, и заскучал. А не надо было исчезать на несколько недель, сам виноват!

– Постоишь со мной? – кивнул я одному из парней, стопроцентно не попадающему на соревнования.

Он, как бы это сказать, не блистал физическими данными. Нет, сила у него была и реакция, только технику никак наработать не мог. Двигался, как мешок с дерьмом, к которому пришили руки и ноги, тренеры махнули на него рукой, внеся в список бесперспективных. Но для того, что я задумал во время разминки, именно он подходил как нельзя лучше.

Естественно, тот согласился. Мы встали, начали, и только тогда я почувствовал разницу.