Игрушки судьбы

Словно прочитав его мысли, перед глазами Вэньяна возник образ начальника.

— Мистер Вон, зайдите ко мне.

— Мистер Вон, я уже три года, три ношу эту рубашку, — Карлос указал на себя, — и прозябаю с вами, в голени. Если вас, мистер Вон, ваше незавидное положение вполне устраивает, то есть люди, которые, представьте себе, хотят расти, хотят, в конце концов сменить цвет одежды на более… приемлемый. Вы хотите, чтобы ваш начальник получил повышение, мистер Вон.

— Конечно, мистер Жонг, — поспешно кивнул Вэньян.

— Мы ведь одна семья, мне уже намекнули, в случае повышения, я смогу забрать кое-кого с собой в бедро. Вы хотите работать в бедре, мистер Вон.

— Да, мистер Жонг, — вновь кивнул Вэньян.

— Тогда, во имя всех Богов-демонов, какого!!

Когда Вэньян вернулся, Лао сочувственно посмотрел на него.

— Опять орал?

— Ага, чего он взъелся на меня?

— Он со всеми новичками так, его уже третий год не переводят, вот и бесится, а может и никогда не переведут, слыхал последнее тестирование на преданность компании он прошел с понижением на два балла, а «Доминант» ничто так не ценит, как преданность. Кстати, если обещал, что в случае повышения, заберет с собой, не ведись, он всем обещает.

— Да пошло оно все! Куда вы говорите идете?

Лао подмигнул.

— Квартал красных фонарей.

— К проституткам!

— Это мы с тобой на этой работе — проститутки, а они — жрицы любви. На прошлой неделе там открылось новое заведение, надо бы, так сказать, протестировать. Ну так что, ты в деле?

— Да.

* * *

через минуту, — сообщил голос

— Через минуту, — сообщил голос, вырывая меня из пелены чужой жизни, — готовься. «Вилмут» сливает отходы в городскую канализацию, раз в день, но в разное время, чтобы их не поймали.

— Откуда ты все знаешь? — спрашиваю на автомате, еще не отошедши от проблем некоего Вэньяна на работе.

— Я же говорила — мы готовились.

Действительно, через минуту, течение из тоннеля усилилось настолько, что меня едва не снесло. Вытекающие отходы были заметно светлее окружающей мути.

— А это… не опасно? — запоздало интересуюсь. Мои анализаторы пока молчат, но ведь и они не всеведущи, а ну как у меня сейчас прорезается хвост.

— Ничего такого, что ты не смог бы потом вылечить.

Успокоила, блин!

Кажется, основная масса почти вытекла, ибо течение заметно уменьшилось, я поспешно заплыл в туннель. Где-то на середине, за мной опустилась массивная плита, все — путь назад отрезан.

Ну, хоть вода не такая мутная.

Первая пиявка попалась почти сразу — мелькнула круглая пасть с присоской, потом, извиваясь, проплыло черное тело, метра два в длину, не меньше. Она сунулась было ко мне, но гель действовал, и тварь почти тут же потеряла интерес. Вообще-то пиявками они не были, а были чистильщиками: воды и туннелей, а заодно и охранниками от таких вот, как я, непрошенных гостей.

— Плыви прямо, держись по центру, — напутствовал голос.

Дальше пиявок начало попадаться все больше, иногда они плавали целыми стаями — эдакий клубок непрерывно шевелящихся черных нитей.

— А гель того, не смоется? — спросил я, когда одна из тварей заинтересовалась моим ботинком, левым.

— До конца туннеля должно хватить.

Вот и резервуар, куда сливались отходы.

— Здесь надо подождать, — сказал голос, — будь готов, я скажу, когда.

Я послушно замер, не выныривая. Пока они держали обещание, все шло довольно гладко, даже как-то не по себе. Если они такие всеведущие, могли бы и сами провернуть дельце.

* * *

внутри преобладали два цвета: красный и синий

Внутри преобладали два цвета: красный и синий. Красными были пол, стены, обивка мебели и лица подвыпивших посетителей. Синими были столы, сцена, потолок и рубашки коллег, разве за исключением Лао, который щеголял, меняя оттенки.

— А вот я уже в талии! — по идее, рубаха должна была стать лимонной, но в тусклом, неоновом освещении клуба она казалась грязно зеленой. — А вот в голове! — цвет сменился на серый. — А вот уже в макушке! — золото не могло испортить даже это освещение.

— В ушах! — пересиливая музыку произнес Вэньян. В отличие от других клубов, где бывал Вэньян, здесь музыка звучала из динамиков, а не транслировалась непосредственно в голову, так что ее нельзя было ни убавить, ни изменить.

— Чего?

— От парня из аналитического я слышал, что золоторубашечники сидят в ушах!

— В каком, левом или правом?

— Или по неделе в каждом! — толстый Бэй уже порядком набрался, рубаха расстегнута аж на две пуговицы, в вырезе выглядывает волосатая грудь.

— Еще что-нибудь хотите? — официантка — невысокая, пышногрудая блондинка склонилась над столом. Ее бюст, затянутый в тугой корсет, оказался как раз перед лицом Бэя.

— Тебя! — толстяк хлопнул ее по более чем выдающимся ягодицам.

Девушка залилась громким смехом.

— И сколько ты стоишь, крошка? — Бэй попытался запустить руку в трусики, но девушка кокетливо отошла.

— Сначала деньги, жеребец.

— Деньги не проблема! — толстяк махнул рукой с зажатым в ней стаканом, и содержимое залило рубашку Вэньяна.