Игрушки. Выше, дальше, быстрее

– Я бы на ту сторону не торопился… – ответил Люк. – Мы и здесь дел наделать успеем.

– Я бы тоже без козырей соответствующих за линию фронта не рвался, – согласился я с Люком.

– А с тебя, Антон, спрос особый. Мозгом работай, вспоминай. Благо, пока это у тебя неплохо получается. Норматив – страница в день.

– Сань, а если не вспомнится? – взмолился я. – К тому же, согласно некоторым фантастическим теориям, мы уже поменяли историю.

– И каким же образом?

– Ну, считай, на пару дней уже сорвали подвоз подкреплений… – не очень уверенно сказал я. – А в преддверии битвы за Смоленск это может серьёзно сыграть…

– Ты себя слышишь? – прервал меня командир. – Тебе напомнить, сколько это сражение шло? Три месяца. А ты говоришь – «на два дня»!

– А зачем же мы тогда мосты взрывали? – спросил присутствовавший здесь Тотен.

– Потому что по-другому нельзя! – отрезал Фермер. – Если бы мы их не взорвали, я бы себя перестал уважать. Хоть чем-то помогли нашим. Может лишний полк от немцев оторвётся.

– Так, что же мы делать должны, если и это – малость незначительная? – спросил я.

– Делать – что можем. И не считаться… Даже если твои сведения, Тоха, они подтвердят через месяц. Уже на фронте легче будет. Те три десятка немцев и полицаев…

– Обижаешь, командир…– перебил его Бродяга, – по моим подсчётам – полсотни, и это – без учёта последних диверсий.

– Ну, пусть – полсотни. Но они до фронта не доехали, а на их место новых из Германии везти надо. Так что нос не вешаем и работаем дальше. Приказ понятен?

… Вот, согласно этому приказу я и маялся бездельем на базе. На этот раз я дежурил в радиопалатке, гоняя сканер, поскольку Бродяга выехал «в поля». А я, как «хромой увечный» считался командованием пока неспособным к длительным походам, да и вспоминать о войне в комфортных условиях охраняемого лагеря удобнее. Вскоре после обеда ко мне подошёл Бухгалтер.

– Антон, не возражаешь, если я с тобой посижу?

– Возражаю. Только снаружи.

– Ну, снаружи, так снаружи.

Я добавил громкости и вышел из палатки. Усевшись в паре метров на брёвнышко, я достал из кармана пачку немецких сигарет и поманил Трошина.

– Ты, Вячеслав, не обижайся, но нельзя тебе туда.

– Да я понимаю… А ты ничего не пропустишь, пока куришь тут?

– Услышу… Мы молча закурили.

– Слав, я вот чего тебя спросить хотел, – начал я.

– Да?

– Ты ж майором был, так?

– Да.

– А как рядовым оказался?

– Может, не будем об этом? – просяще сказал Трошин.

– Отчего же? Хочется знать, кто мне спину прикрывать завтра будет…

– Ну… – замялся Вячеслав.

– Смелее, – подбодрил я его, – я же не справку запрашиваю с тем, чтобы тебя тиранить, а по-людски предлагаю поговорить.

– Понимаешь, Антон, когда вся эта бодяга с заговорами и предателями у нас в округе завертелась… – он шумно откашлялся, – я перетрусил.

– А чего испугался?

– Ну… я Якира лично знал…

– И что? Его многие знали…

– Короче, перетрусил я. Меня для беседы к вам приглашали.

– Для беседы или на допрос?

– Для беседы, дескать, имеете что сообщить, товарищ майор…

-И чего страшного в этом?

– Сейчас, конечно уже не так воспринимаю, а тогда… Запил я…

– А вот это ты зря! В бутылке не спрячешься и от беды ею не закроешься!

– Тебе легко говорить! – с обидой сказал, почти крикнул Вячеслав.

– Да, мне – легко… – спокойно ответил я. – А дальше что?

– Покуролесил я сильно, несколько раз за пьяные драки в милиции оказывался… А потом разжаловали меня… Сначала в старшие лейтенанты… А я не одумался, а когда спохватился – уже поздно было… В сержантах я оказался.

– Так отчего ты рядовой сейчас?

– Это уже три месяца назад, весной. К нам нового комиссара в дивизион прислали, из партпризыва. Не поверишь, дуб – дубом, но с таким гонором… Он до этого каким-то там секретарём был.

– И ты снова залетел? – закончил я за него.

– Ну да, но ты не думай, я с весны сорокового – ни капли в рот не беру.

– Верю. А с комиссаром о чём поцапался?

– А он речугу нам на позициях во время полковых учений говорил. И для убедительности кулаком по панораме долбил. Я ему и сказал, чтобы не портил ценное имущество. А он – на дыбы! Вкатали мне… За дискредитацию…

* * *

Взгляд со стороны. Тотен.

Вот уже четвёртый день мы носились по окрестностям, пытаясь раздобыть взрывчатку. Тотен понимал, что старшим поисковой группы он стал только потому, что Антона подстрелили и он сейчас не ходок. Вот уже почти пять лет они играют с Артом в паре, и Алик привык к своему старшому. Но ничего не поделаешь, приходится теперь думать и делать за себя «и за того парня».