Игры Боэтии (СИ)

— В Бталфте. Это брошенный двемерский город под землей. Как раз прямо под нами, — разъяснил Тони. – Я спускаюсь туда, хожу и ищу. Иногда подворачивается что-нибудь интересное.

— Зачем это тебе? Продавать собирателям редкостей? – Корноухий вполне здраво судил о целях охотников за сокровищами.

— Кое-что продаю, остальное оставляю себе. Мне нравится восстанавливать двемерские вещицы, чтобы они снова работали. Они такие… восхитительные, — Тони совершенно не представлял, зачем выкладывает свои тайны этому совершенно незнакомому созданию, но поговорить с кем-то действительно существующим, а не с самим собой было так приятно. Пес с ним, что он не расслышал ни слова благодарности. Благодарность альтмерам вообще не свойственна. – Подлинное совершенство в каждой детали.

— Там сохранились даже такие, которая была здесь… с ножами? – Корноухий слегка прищурился.

— Я зову их Паучьими Сферами, — уточнил Тони. – Пока мне удалось разыскать и поднять наверх всего одну, сохранившуюся более-менее в целостности. Во-первых, они тяжеленные, у меня чуть пупок не развязался ее тащить. Во-вторых, ты когда-нибудь слышал такое слово – анимункули?

Альтмер подумал и отрицательно мотнул головой. Левое ухо у него порой мелко подергивалось Похоже, это был непроизвольный тик.

— Ну так вот, анимункули – это двемерские устройства, в которых магия одушевляет механику, — обрадовался возможности почесать языком Тони. — Есть вещицы, которые работают от силы скрученной пружины или горячего пара. Есть такие, что оживают, когда в них вкладывается камень душ. Эти камни, сам понимаешь, на дороге не валяются. Их можно купить у магиков, умельцев по зачаровыванию. Можно создать самому, если знаешь нужное заклинание и удастся найти в развалинах нужный камень. Да еще не всякий подходит. И отнюдь не каждую душу удается заточить внутрь. Вот эта, которая разбилась, жила за счет старого злобного кабана. Я долго его выслеживал, выяснял, какими тропами он ходит, потом мастерил ловушку, а потом еще убивал его дОлжным образом. Я, знаешь ли, не некромант какой. Кстати, меня зовут Тони, если тебе интересен этот факт. И если ты мечтаешь поднять армию двемерских големов, чтобы пройтись с ветерком по Империи, вынужден тебя разочаровать – это невозможно. Большинство механизмов, оставшихся там, внизу, не действуют. Двемеры, прежде чем навсегда исчезнуть с Тамриэля, испортили свои игрушки. Наверное, чтобы они не попали в дурные руки.

Корноухий опять погрузился в замкнутое молчание, куда не допускались посторонние. Молчал он так долго, что Тони успел вернуть собранную головоломку на место, вытер с пола разлитую воду и поставил греться на огне котелок с настоем на меду и можжевеловых ягодах.

— Рингилл, — наконец выдохнул он.

— Это в каком смысле? – не понял Тони. – Ты, случаем, не какое-нибудь ужасное эльфийское проклятие вечной почесухи на меня наслал, а?

— Можешь меня так называть, — медленно, преодолевая огромное нежелание говорить человеку, представителю низшей расы, нечто подобное, объяснил Корноухий. – Это мое прозвище среди людей. На ваше наречие оно переводится как… как звание «Капитан».

— Почему – капитан? – немедля пожелал узнать Тони.

— Потому что в былые года у меня был корабль и преданная команда, — нехотя буркнул альтмер.

— И что с ними сталось?

— А куда исчезает свет падающих звезд?

— Понял, не дурак, — закивал Тони. – Был бы дурак – не понял. Рингилл. Отлично. Звучит намного лучше, чем Корноухий. Ну, коли мы теперь друзья навек, могу я спросить – какого ляда ты носился по лесам от егерей и притащил их к моему порогу? И что за магическую тряпочку ты бережно хранишь около сердца?

— Мы не друзья, — сухо отрезал Рингилл. – Никогда ими не станем. Я – чистокровный альтмер. В нынешние времена этого вполне достаточно, чтобы за тобой бегали с топором и петлей.

— А вот не надо было сжигать Золотую Башню, — отпарировал Тони.

— А вот не надо было лезть в дела, не касающиеся вас, людей! – огрызнулся альтмер. – Вам всегда всего мало, мало, мало. Вы хватаете еще и еще, даже не сознавая, что не в силах переварить и усвоить уже проглоченное. Вы плодитесь и множитесь, как насекомые, основываете города, крадете все, что подвернется под руку, и гордо именуете это своим. Вы ничего, ничего не хотите знать о том, что вас окружает!..

— Упс, — признал свое поражение в неожиданной дискуссии Тони. На его счастье, зашипел позабытый и выплеснувшийся через край котелка настой.

Глава 3. Рифтен, город-на-озере.

Мир побелел. Выглянув утром из хижины, Тони шумно втянул покалывающий острыми иголочками воздух и зажмурился. После ночного снегопада развиднелось. Тонкая корка свежевыпавшего снега ослепительно переливалась на солнце алмазной крошкой. Дальние горы подернулись светлой голубизной, а недосягаемая вершина Глотки Мира казалась не остроконечным пиком, но истинной обителью богов, исполненной великолепия и торжественности.