Игры Боэтии (СИ)

— Понимаешь, Тони… Я чего встрял в бардак? Ради приза за победу в Играх. Согласись, у меня был неплохой шанс. Но вашими трудами приз уплыл у меня из рук. Что остается — уйти, несолоно хлебавши? Или сдохнуть в попытке совершить деяние, что войдет в летописи? Я предпочитаю второе. Помирать — так с шумом, грохотом и фейерверками.

— Да не войдет оно ни в какие летописи! – разъярился Тони. – Никто не сложит о вас легенд, потому что никто не узнает о вашем идиотском походе! Очередные полоумные заговорщики, чьих имен история не сохранила!

Он отвернулся к грязному окну, переводя дух и пытаясь успокоиться. Кто-то осторожно постучал его согнутым пальцем по плечу. Тони нехотя обернулся, встретившись с безмолвно вопрошающими прозрачно-серыми очами Тора.

— А, — сообразил Тони и устало вздохнул, — ты ж ничего не знаешь. Полюбуйся на этих людей, они чокнутые. Убедили друг друга, якобы советница Катария – воплощенный принц даэдра Боэтия, который тщится поиметь наш уютный мирок. Император, стало быть — безмозглая кукла на троне, открывающая рот по приказу советницы. Вот, теперь они рвутся восстановить порядок и навести справедливость. Даже Розу Сангвина раздобыли. Намереваются отважно тыкать ею в морду даэдре, пока та от огорчения не сгинет.

Норд поразмыслил и важно, с достоинством кивнул.

— Ты вообще понимаешь, о чем я говорю? – недоверчиво переспросил Тони.

Тор снова кивнул. Ткнул растопыренными пальцами себе в глаза, приложил руку к сердцу и сделал всеобъемлющий жест двумя раскрытыми ладонями.

— Хочешь сказать, что лично видел появление Боэтии? – сунулась ближе Николетта.

Норд закрыл ладонями лицо, оставив между пальцами щелку, откуда блеснул настороженный, внимательный глаз.

— Ты не советницу Катарию, случаем, изображаешь? – уточнил Тони, получив в ответ новый кивок.

— Может, поэтому он теперь и молчит? – предположил Халаг. – Николетта, ты вроде говорила, что Катария разделалась со свидетелями ритуала ее появления в мире. Что, если одного она упустила? Или зачаровала беднягу так, чтобы он больше никогда не произнес ни слова?

— Отличное предположение, — согласилась редгардка.

Тор тем временем развернулся к альтмеру, сочтя Павшую Звезду наиболее толковым и понимающим собеседником. Последовал шквал быстрых жестов, шагающих по раскрытой ладони пальцев и скрещенных рук. Выслушав, Рингилл щелкнул пальцами, привлекая внимание остальных:

— Слушайте сюда. Солитьюдские Соратники вместе с гвардейцами Бдящих пошли вычищать подземелья. Генерал сыскарей с нетерпением ожидает возвращения своих людей, но всех наперечет Соратников он в лицо не знает. Тор берется добыть пару нагрудных блях Соратников… Дождемся сумерек и выйдем. Николетта и я изобразим пленных, Тони и гро-Харр будут конвоирами. Императора поселили в башне, его свиту — в Мрачном замке. Его охраняют солдаты из городской стражи Солитьюда, имперские легионеры и столичные рыцари. Предъявим трофеи, скажем, что ведем их на допрос к генералу и войдем. Оказавшись внутри, действуем по обстоятельствам. Покои императора и советницы где-то на верхних ярусах башни. Если не нашумим и не привлечем внимания... может, из нашего замысла выйдет толк.

— Я возражаю, но разве ко мне прислушиваются? – горько заметил Тони. – Разумеется, нет. Всем просто не терпится бросить свою жизнь на алтарь отечества.

— Не зуди, — оборвала охотника за сокровищами Николетта. Сидевший на груде пыльных ящиков Тор поднялся, намереваясь уйти, но редгардка вежливо придержала его за рукав.

— Тор. Можно задать тебе пару вопросов?

Возвышавшийся над женщиной норд склонил голову, готовясь выслушать.

— У тебя действительно был… есть младший брат? – кивок. – А как его зовут, если не секрет?

Тор нахмурился. Вытянул палец и неуверенно вывел в толстом слое серой пыли, покрывавшей стенку давно сломанного и тихо ветшающего шкафа, несколько угловатых нордских рун.

— «Локи», — прочел Халаг. – Верно, я и запамятовал. Его говорливого братца кликали Локи. И еще Лофтом. У нордов традиции в точности как у альтмеров, и куча имен. Одно имечко, родовое и тайное, используется только в кругу родни, другое – только для друзей. Еще непременно есть похабная кликуха, чтобы громко выкликать в бою, и в довесок фамильное прозвище на случай, коли доведется заверять какие важные бумаги… Николетта, тебе что, дурно? Да что я такого сказал?

— Ничего, кроме хорошего, — вздохнула редгардка. — В мозаике, которую я и Незаметный столько лет пытались сложить, постоянно недоставало нескольких фрагментов. Вот, теперь они у меня в руках. Мое дело завершено, а какой с того прок?

— Установленная истина, — строго напомнил альтмер. — Разве не это превыше всего для того, кто удостоен высокого звания Клинка?

— Истину на хлеб не намажешь и заместо щита не используешь, — скривилась Николетта. — Но, раз уж взялись, то пойдем до конца. Все равно отступать нам больше некуда, а я устала бежать и прятаться.