Игры богов

– Ну и что? – вскричал Ясноглазый. – Что теперь? Что вы все теперь будете делать? Устроите истерику? Броситесь на меня?

Ясноглазый засмеялся и посмотрел на Мастера:

– Спасибо тебе, Хромоножка. Ты все так замечательно устроил. Мы принесли жуткую клятву, и никто не сможет никому причинить вреда до самого утра. Ты думал обезопасить себя и этого выкидыша Бездны? Но всегда наступает утро. Всегда. Клятва освободит нас всех. И меня тоже. И тогда мы посмотрим, кто чего стоит. Посмотрим. Вы думаете, что все скопом меня можете победить? – спросил Ясноглазый. – А у вас получится этот скоп? Получится? Кто будет против меня? Красотка? Вояка? Вояка, ты будешь против меня?

Воин промолчал.

– То-то же! Громовержец поразит меня своим перуном? Они меня ненавидят, все ненавидят, так же как уважали тебя, Верховный бог Алый. И что, они тебе помогли тогда? Они не станут нападать на меня. Понятно? Они хотят жить. Они бессмертные и боятся его потерять, это свое бессмертие. И сделают все, чтобы выжить. Мы будем выжигать всех сторонников Разрушителя. Мы устроим показательное поражение Разрушителя… Ты великолепно подойдешь на эту роль, Бродяга. Ты будешь мерзким, с рогами, копытами, клыками и хвостом. С тобой придет твой любимый Бес, вечно молодой красавчик. И вы будете повержены и брошены туда, где вам и место, – в Бездну. Я даже дарую Бесу бессмертие, чтобы он вдоволь насладился Бездной.

Ясноглазый подставил ладонь, и жидкое пламя потекло по ней к локтю, плечу, окутало всего Верховного бога.

– Мастер так хотел продемонстрировать мне и всем вам свое презрение, что выболтал слишком много. Ты на таком кораблике прошлый раз спасал людей?

Мастер попытался удержать в руках модель корабля, но не смог. И корабль по воздуху поплыл к Ясику, огибая кувшины и горы еды.

– Мы построим, если нужно, тысячи таких кораблей. И впустим на них только тех, кто не подвержен культу Разрушителя.

Кораблик ткнулся носом в гроздь бананов и остановился.

– Если кто-то попытается спастись без нашего разрешения, – сказал Ясик и поднял указательный палец, – мы оснастим эти… как ты их назвал?

– Ковчеги, – пробормотал побледневший Мастер.

– Мы оснастим эти ковчеги таранами, посадим на них воинов. Это будет славная битва!

Несколько бананов, как лодки, поднялись в воздух. Ковчег атаковал их, опрокидывая и давя об кувшины. Удары были все сильнее, сильнее… Ковчег ударился о кувшин. Горлышко пробило дно, и кораблик стал опускаться к столу, медленно переворачиваясь.

– Ой! – сделал испуганные глаза Ясик. – Ну ничего, ты нам много ковчегов построишь. Правда, Мастер?

Мастер молчал.

– Правда, Мастер?! – повторил Ясноглазый уже громче, так, что завибрировал хрусталь на столе.

И Мастер кивнул. Самка зажала рот руками и отвернулась.

– Старый бог – с нами, – сказал довольный Ясноглазый, полыхая огнем. – Кто же против нас?

Боги молчали.

Ковчег лежал, завалившись на бок, между объедками.

– Ты что-то хочешь сказать? – Ясик взглянул на Бродягу. – У тебя есть еще немного времени до рассвета. Согласись, странная штука – жизнь. Ты так рвался сюда, так хотел разоблачить меня. Продемонстрировал, как замечательно работают твои мозги… И что? Ты рассчитывал на эту шваль? – Ясик с пренебрежительной гримасой обвел руками богов. – Это бессмертное дерьмо, – сказал Ясик. – И самое смешное, что я могу напоминать им об этом сколько угодно – они будут послушно выполнять все, что я скажу. До тех пор, пока все это будет оставаться в рамках Клятв и Законов, Пророчеств и Обещаний. В доступных всем понятиях. Пока будут получать от всего этого хоть какую-то прибыль. Ну и что, что я могу их тыкать рожами в дерьмо? Зато и они могут помыкать тысячами и тысячами… Думаешь, оттого, что я унижаю Громовержца, он меньше давит на свои ипостаси? А Мастер… Кстати, Мастер, ты ведь теперь можешь рассчитывать на прощение. У нас ведь теперь будет другой мальчик для битья. И даже два. Бродяга и Бес, которого я таки сделаю бессмертным. А твою ножку мы вылечим. И она больше не будет бо-бо…

Ясик обошел стол и остановился возле Мастера.

– Ты же не хочешь, чтобы у тебя болела ножка? Только кивни.

Мастер кивнул.

– Замечательно. Ты разрешил сделать из своего приятеля пугало… За это ты должен быть вознагражден. Теперь нужно только поцеловать больную ножку… Можно я не буду целовать твою ножку? Пусть это сделает кто-нибудь другой… Вот Самка, например. Самка! – тихонько позвал Ясик.

Самка подняла на него заплаканные глаза.

– Кто обидел эти маленькие глазки? – пропел Ясик. – Тебе ведь жалко Мастера. И тебя ведь, кроме него, никто из богов давно не трахает? Поцелуй его в колено, вылечи.

Самка встала с ложа.

– Давай-давай, – подбодрил Ясик. – Не стесняйся.

Самка наклонилась к ноге Мастера. Дотронулась губами.

Мастер закричал и рухнул навзничь. Раздался треск.

– Ну что же ты… – с укоризной произнес Ясноглазый. – Нежно нужно было. А теперь придется еще раз целовать – ногу в другую сторону выгнуло. Давай.

Самка снова поцеловала колену Мастеру. Он застонал. Опять раздался хруст. Не сильный.

– Оп-па! – воскликнул Ясик, поднимая руки вверх.