Игры богов

Возвращаясь к вопросу о гибели богов… Не имея возможности попробовать на практике, Бес решил исходить из логики. Предположим, если взять бога и отрубить ему голову… Когда Бес представил себе эту картинку впервые, то даже сам удивился, насколько она получилась симпатичной и привлекательной. Вот так вот просто берешь первого попавшегося бога и сносишь ему голову. Бдзинь.

Если такую операцию провернуть с вечно молодым или с нажравшимся сомы, то смерть наступит мгновенно. Субстанция, именуемая душой, куда-то разом девается, и наступает смерть. Если голову снести бессмертному, то он остается живым. И даже стремится себя восстановить. Сам Бес этого не видел, но один несчастный бессмертный рассказал, как ему снесли голову и как потом от этой головы выросло новое тело. То есть душа осталась в голове, и на нее снова налипли атомы плоти. Долго и болезненно.

И если голову снести богу, то… Вот тут рассуждения Беса теряли почву и провисали. Можно ли богу нанести увечье? Или рану? И что произойдет тогда? Раны ведь разные бывают. Бродяга вон говорил, что на него яд действует. И тот, кто засаду на дороге организовывал, это прекрасно знал. Или это оттого, что у Бродяги нет Силы? Нет Силы – есть проблемы, есть Сила – нет проблем. Красивая фраза, нужно запомнить. Но в любом случае Бес снова вернулся туда, откуда начал, – как появляются боги?

– А есть способ спасти Вечный город, кроме как передать другому богу? – спросил Бес, которому надоело молчать.

– Не вижу, – ответил Бродяга. – Я и сам сейчас подумал об этом. Боги могут спасти город только так, но, скорее всего, делать этого не будут. А люди…

– А люди могут только придумывать новые позиции, – закончил Бес.

– Которые, как мы уже знаем, исчерпаны.

– Слышь, – оживился Бес, – а если тебя волокли сюда, чтобы ты новую позу продемонстрировал?

– Пошел ты…

– Уже в пути. – Бес встал со скамьи. – И дальше будем сидеть или пойдем на постоялый двор возле Нижнего храма?

– На постоялый двор… – Бродяга на мгновение задумался, – сходишь один.

– И то, – согласился Бес, – но ты учти, если меня схватят и врежут палкой по ребрам, то я тебя сразу же сдам. Очень боюсь боли. И еще мне не нравится тамошняя кухня. Сам подумай, как могут готовить в заведении, именуемом «Радость Змея»?

Хозяин «Радости Змея» был человек с фантазией, хотя и довольно специфической. Змей, упомянутый в названии, был, естественно, не зеленым гадом, а частью человеческого тела. И радоваться на постоялом дворе он должен был не на кухне или в обеденном зале, а на втором этаже – в жилых комнатах. Хотя последнюю пару лет радости на постоялом дворе было мало. Иногородние путники почти не появлялись, а местных на второй этаж удавалось загнать только личным указом Светлого повелителя, который такого указа, естественно, издавать не собирался.

Так что «Радость Змея» доживала свои последние дни. И мысль о том, что весь город вряд ли переживет постоялый двор, хозяина не утешала. О возможной скорой гибели города хозяин «Радости Змея» старался не думать.

Сегодня посетителей в зале было, по мерке последних лет, много. Девять человек. Причем трое из них – не просто едоки, но и постояльцы. Два торговца рыбой, приплывших с побережья, и бродячий лекарь, акцент которого указывал на один из Оазисов Великой пустыни. Торговцы жили третий день, лекарь – почти неделю. Торговцы девок заказывали трижды, лекарь – только один раз, в день приезда, для того чтобы выполнить отсроченную повинность.

Хозяин постоялого двора как раз убирал со стола остатки завтрака торговцев, когда распахнулась дверь и в обеденный зал вошел десятый посетитель. Оглядевшись, он прошел к пустому столу возле стены и сел, как показалось хозяину, чтобы его хорошо было видно всем.

– Вино, – сказал десятый посетитель. Получив заказанное, посетитель провел пальцем по краю чаши и потребовал заменить посуду на чистую. Хозяин молча выполнил требование.

Посетитель попробовал вино и заявил, что это пойло он пить не собирается и требует другого, получше. Посетитель явно был взвинчен и разозлен. Хозяин не стал спорить, а вынес новый кувшин, из личных запасов.

– Сволочи, – ни к кому не обращаясь конкретно, заявил посетитель. – Я, Бес, как идиот перся по барханам только для того, чтобы меня попытались убить. Сволочи! Ну, они у меня получат заказ. Как же! Распахнули кошелек! Сделай как нужно, и все будет чики-тики! Ага… Сейчас… Это мне чики пиками попытались сделать… А тут еще такую лахудру возле ворот подсунули! Пришлось платить за отсрочку, да еще за двоих… Мать вашу так! И теперь за двоих придется отдуваться…

Посетитель осушил чашу и налил новую. Остальные на него поглядывали молча, понимая, что в таком состоянии человек вовсе не хочет беседы, он хочет найти повод надавать кому-нибудь в рожу. И каждое движение посетителя указывало на то, что подобное желание он может осуществить со знанием дела и не обращая внимания на желания всех остальных.