Игры для патриотов

— Один телохранитель дежурит на улице вместе с Джоем, — продолжал Кузьмич вводить в курс дела прибывших. — Собака куплена у пограничников и отлично обучена. Знает только хозяина, меня и телохранителей.

В этом Геннадий убедился, когда только вошли на территорию особняка: громадный бультерьер выскочил из будки и рванулся им навстречу, гремя цепью. Но едва Кузьмич скомандовал: «На место, свои», кобель остановился, в знак повиновения вильнул обрубком хвоста и полез в будку, недовольно урча.

Дворец был громадный, со всевозможными подсобками и закутками, Андрей с Кузьмичом потратили немало времени, чтобы осмотреть все, где могло прятаться оружие, и найти для себя надежное укрытие. Константин и Леонид Михайлович спрятались в бильярдной, в подсобке, где хранились кии и прочие запасные принадлежности, Андрею и Геннадию пришлось рассчитывать только на бельевые шкафы.

Время до прибытия Курдюмова с гостями тянулось мучительно долго, и Геннадий чувствовал, как с каждой минутой напрягаются нервы. Чтобы как-то отвлечься, он, расхаживая с Андреем вокруг бассейна, старался представить себе картину предстоящей схватки, продумать свое поведение (хотя Андрей довольно подробно определил каждому задачу). На его долю выпал Абрек. Как ни удивительно, тот самый Абрек-Шарипов, с которым однажды уже скрещивались их пути, чуть не окончившиеся для Геннадия трагически. Кузьмич так красочно его описал, что не оставалось сомнения — это он. Да и «почерк» его бандитских дел уже после отсидки подтверждал догадку. Тогда, пять лет назад, когда удалось обезоружить Абрека и его сообщника, Геннадий и Вячеслав так были озлоблены, что чуть не прикончили бандитов. И, наверное, прикончили бы, если были бы уверены, что это не милиционеры. Но время притупило злость, и Геннадий с замиранием сердца думал о том, что придется убить человека. Хотя вряд ли таких, как Абрек и Курдюмов, можно считать людьми. Настоящие люди трудятся до пота, чтобы прокормить семью, некоторые голодают, бедствуют, а эти грабят, жируют за чужой счёт. Они заслуживают суровой кары. Но убивать… Геннадий содрогался от одной мысли, что придется целиться в человека и нажимать на курок.

Курдюмов был по-военному точен: едва стрелка часов, висевших на стене в бассейне, остановилась на шестерке, как сигнал машины возвестил о прибытии босса с гостями. Кузьмич нажал кнопку в прихожей, железные ворота открылись, и на территорию особняка вкатили два чёрных лимузина. «Патриоты» и Геннадий заняли определенные ранее места.

Геннадию частенько приходилось сидеть в самолете почти без движения по нескольку часов. Но стоять… И в самолете можно было поговорить с экипажем, встать и пройтись по салону, чтобы размяться. А здесь, в бельевом ящике, пропахшем стиральным порошком «Тайд», он почти задыхался. И не пошевелиться, не чихнуть. Время, пока Курдюмов со своими друзьями и подругами выпивали, парились и занимались любовью, показалось ему вечностью. Злость Геннадия разрасталась, и он уже без прежних угрызений совести сжимал в руке пистолет.

Наконец-то прелюбодеи пожаловали в бассейн. В узенькую щелку Геннадий увидел, как все они, голые, хохоча и дурачась, подошли к краю и дружно шлепнулись в воду. Не успели доплыть до середины, как из-за стены донесся негромкий треск, словно кто-то забавлялся трещоткой — стреляли из автомата с глушителем. Геннадий и Андрей, натянув на головы маски, выскочили из своих укрытий. Ошеломленные мужчины и девицы замерли на месте. У Курдюмова глаза чуть не вылезали из орбит, челюсть отвисла, и он лишь шевелил ею, пытаясь закрыть рот.

Второй мужчина, такой же жирный, преклонного возраста, недоуменно переводил взгляд с напавших на Курдюмова.

Первым опомнился Абрек. Он то ли инстинктивно, то ли вмиг протрезвев под дулом автомата и пистолета нырнул было, рванулся к противоположной стене. Но бассейн был небольшой, метров двадцать в длину, и стена там глухая, укрыться негде. И все-таки Геннадий выстрелил. Не в Абрека, а чуть вперед, и крикнул:

— Назад!

Абрек повиновался. Он и тогда, при их первой встрече, произвел на Геннадия должное впечатление — двухметрового роста, косая сажень в плечах. Теперь, голым, Абрек выглядел еще внушительнее: накачанные бицепсы угрожающе бугрились на загорелом, словно бронзовом, теле. И, несколько оправившись от неожиданности, он со звериной злобой сверкал чёрными, узкими зенками то на Андрея, то на Геннадия.

— Мужчинам налево, девушкам направо! — скомандовал Андрей.

Путанам не потребовалось и двух минут, чтобы выбраться из бассейна и выстроиться, как на конкурсе королев красоты. Они было загалдели, но Андрей прикрикнул:

— Тихо! Я говорить буду!

Мужчины подплыли к борту бассейна, но вылезать не торопились. Присоединился к ним и Абрек.

— Ну чего застеснялись? Вылезайте, вылезайте! — прикрикнул на них Андрей.

— Кто вы такие? Что вам надо? — обрёл наконец дар речи Курдюмов, трясущимися руками цепляясь за скользкие кафельные плиты, с трудом выбираясь из бассейна. Вылез, прикрыл руками член.

— Скоро узнаешь. Топайте по одному в предбанник, и можете одеться.