Игры эгоистов (СИ)

— Послушай, мне не даёт покоя тот факт, что раньше ты явно подрывалась по утрам раньше всех, а теперь встаёшь минимум после одиннадцати. Это как-то связано с твоим братом? — хитро прищурившись, спросила я.

— Ха-ха, — рассмеялась герцогиня. — Да, я та ещё соня. Это всё Тайл. Ему не терпелось научить тебя всему. Да и вообще, он очень любит вставать ни свет ни заря.

— Не терпелось учить меня? А что ещё он думал обо мне? — не выдержала моя женская натура.

Себастия хитро улыбнулась и похлопала меня по руке.

— Я не могу раскрывать секреты своего брата. Но прошу, не будь к нему слишком жестока. Дай шанс исправиться.

— Да он уже разорвал брачные обязательства, так что теперь мы просто семья, — я развела руки.

— А кем он был для тебя до этого? Разве вы успели перейти на другой уровень? — удивлённо подняла брови, подруга.

Я смутилась и покраснела. Сама уже не уверена в своих чувствах. Себастии не пришлось ничего говорить. Она взяла меня за руку и сказала:

— Не переживай. Всё скоро встанет на свои места. Просто у нас была необычная ситуация с братом и он не мог вести себя с тобой иначе. Всему своё время. А сейчас время спать.

И с этими словами, она легла на подушку и закуталась, как гусеница. Я порадовалась, что у нас два одеяла, а то мне бы ничего не осталось, так мастерски она всё под себя подвернула.

***

— Папа? — спрашиваю я.

— Да, родная? — отвечает отец.

— Как вы там? — беспокоюсь я.

— Всё хорошо, не переживай.

Я лежу у отца на коленях, а он успокаивающе гладит меня по голове. Это мой очередной сон. Возможность убежать от реальности. Побыть с родными людьми хоть где-то. Утолить тоску и поностальгировать.

— Мы поговорили с мамой и решили, что ты не спокойна. Тебя тревожит чувство вины? — внезапно спрашивает отец.

— Почему вы так решили? — я почему-то не хочу признаваться.

— Это невежливо отвечать вопросом на вопрос, дочь, — укоризненно качает головой отец.

Я тяжело вздыхаю. Папины принципы непоколебимы. Он никогда не отвечает на такие вопросы. Придётся признаться.

— Да. Я виню себя за то, что оставила вас. Что малодушно отказалась, и осталась в мире, который сейчас мне комфортней. И я виню себя за то, что вы переживали за меня и не спали по ночам.

Отец останавливает меня, мягко касаясь моих губ ладонью. Смотрит, улыбаясь, и качает головой.

— Мы твои родители. Мы всегда переживали о тебе и будем переживать. Но мы никогда в жизни не хотели бы, чтобы наша дочка страдала от угрызений совести. Я с твоей мамой всегда желал и продолжаю желать тебе всего самого лучшего. Если в том мире ты чувствуешь себя комфортней и уютнее, то мы счастливы. Нам главное знать, что с тобой всё в порядке. Иногда навещай нас во снах, как ты делаешь это сейчас. Но перестань корить себя. Мы никогда не винили тебя. Так что и ты прости себя. Наслаждайся своей жизнью. Не грусти понапрасну о стариках.

— Папочка…

Слёзы льются из глаз. Я вскакиваю, заключая в крепкие объятия отца. Он ласково гладит меня по спине, успокаивая.

— Ну-ну, будет тебе. Лучше расскажи ещё что-нибудь интересное. Я всегда хотел побывать в каком-нибудь таком месте.

Отец заговорщицки подмигивает мне и я, не удержавшись, начинаю смеяться.

Глава 14. Сгущающиеся тучи

Собирая меня, Аппий бегал как подстреленный вокруг и причитал:

— Неужели всё настолько серьёзно, что вызывают даже вас, госпожа?

Мне от его вопросов было не легче. Вчера вечером мы получили письмо, в котором Император призывал меня в ряды доблестной армии, как крайне необходимого жреца. Я сомневалась в своей способности помочь им, при этом не подставив, но делать было нечего.

Себастия стояла у окна. Думаю, сейчас она испытывала не самые приятные чувства. Ей придётся остаться одной, без возможности узнать, что происходит, дожидаясь лишь редких общих новостей, не передающих всей информации.

— Я постараюсь по возможности связываться с тобой, — попыталась обнадёжить её я.

Герцогиня улыбнулась лишь уголками губ, но ничего не ответила.

— Госпожа, Булка готова к вылету, — доложил Аппий.

— Почему? Разве это будет не переход? — удивилась я.

— Нет. К сожалению, это невозможно в данный момент, — продолжил смотритель.

— Подожди. Ты хочешь сказать, что всё зашло так далеко? — обернулась Себастия, её глаза округлились.

— Я не знаю, госпожа. Мне только доложили, что сейчас это не безопасно.

Себастия посмотрела на меня. В её глазах читалась тревога. Я не сразу сообразила, что это означает полный контроль вражескими силами наших порталов, или, что наши подозревают такую возможность у врагов.

— Не переживай. Уверена, это временные меры, — попыталась я успокоить её.

— Надеюсь, — сухо ответила Себастия.

Мы спустились вниз, к Булке. Она уже была в полном снаряжении и нетерпеливо мяла траву лапами. Завидев меня, лиса громко тявкнула, приветствуя. Я почесала её за ухо.

— Ладно. Я постараюсь изобразить девицу в темнице, которая ожидает спасения принцем, — неловко улыбнувшись, сказала Себастия. — Береги себя. И передай брату от меня привет.

— Хорошо. И ты себя береги.