Игры героев

Солоновато-горьким пахло сильнее. Бревенчатая дверь была приоткрыта, и я остановился возле нее, не решаясь идти дальше, потому что там… Запах этот… В «эрпэгэшке» его не может быть! Помню. Мне пять лет, мы с мамой застряли в пробке, вылезли из маршрутки и пошли пешком. Впереди была авария: легковушка влетела под грузовик, ее расплющило в блин. Мама закрыла мне глаза и попросила не смотреть, но я не послушался.

Передо мной лежал труп с размозженным черепом, раздавленный мальчик моего возраста валялся поперек тротуара. Как он выпал, непонятно, но… Но пахло там именно так – смертью и кровью.

Собравшись с силами, переступил порог.

Раскинув руки, таращился в потолок гном, щерил черную рану на шее. Тот самый гном, который переодевался в нищего. Возле стенки скорчился тролль. В неверном свете мне почудилось, что он шевелится, и я метнулся к нему, сел на корточки, тронул рукой.

Но он уже окоченел. Его ранили в живот и бросили умирать, кровавый след тянулся от входа и впадал в черную, уже подсохшую лужу. Других трупов в помещении не было.

Что случилось с Яриной? Ей удалось бежать или ее забрали? Во всех примыкающих помещениях царил бардак: доски от пола отодрали и поломали, шкафы перевернули – искали похищенное золото. А ведь это я подвел их под удар! И что теперь делать?

Будь это Москва, я позвонил бы Умнику или кому-то из знакомых ментов. Здесь же знакомых нет, кроме пары чужаков. Но это средневековый город, считай, большая деревня. На городском базаре все всегда всё знают – закон жанра. На торжище и следует немедленно бежать. Надеюсь, оно работает по вечерам.

Глава 10

Городской базар располагался на центральной круглой площади, в центре которой высился памятник бородатому мужику в дорожном плаще. Внизу было выбито: «Купцу Запу, основателю града сего».

Все торговцы разъехались по домам, два запоздалых крестьянина грузили на повозки тюки с нераспроданным товаром, только трое охотников, кобольды и человек, которые целый день промышляли, толпились возле колодца, демонстрируя дичь.

С человеком торговалась пышная девка в холщовой юбке и чепце, рядом с ней стояла корзина с картошкой и кувшином. Девушка выбирала подстреленного гуся и то ли не могла определиться, то ли сбивала цену.

Вспомнив, что девки от меня с ума сходят, я подошел к ней, за нее выбрал гуся, расплатился, не торгуясь. Девка удивленно распахнула глаза и сложила руки на груди, не зная, радоваться ей или бегством спасаться.

– Негостеприимный город Зап, – пожаловался я, поднимая корзину. – Куда вас проводить?

– Ой! Мне не надо… То есть не утруждайтесь, блаародный… эээ…

– Арк. Так куда идти? Я не обижу. Город у вас злой, не успел приехать, как уже дважды меня обыскали. Снял комнату при трактире, а там клопы…

– Ой, не люблю клопов!

Довольная собой, дамочка свернула на присыпанную опилками улицу. Я продолжил:

– И никто не подскажет, где тут можно заночевать, уж ночь близится.

– Меня Мильяной кличут. Ночевать можно у меня.

Вот уж не думал, что она воспримет мои слова буквально, ну да ладно, воспользуемся женской наивностью.

– Что у вас тут случилось?

– Ох, повстанцы у троллей деньги украли, четыре миллиона!

– Прямо вот так взяли и украли? – делано удивился я. – Четыре миллиона? Тогда все понятно. И неужели их не наказали?

– Та вроде поймали. Завтра на площади казнить будут.

– Правильно, чтоб неповадно было.

Еще раз свернули. Здесь улицы были шире, дома напоминали готические замки: острые пики крыш, арочные окна, лепнина. Эльфийский квартал, что ли?

Девушка остановилась возле одного из таких замков, замялась у выхода, покраснела:

– Подожди тут, я у хозяев за тебя спрошу.

Едва она скрылась за дверью, я поспешил ретироваться.

Значит, завтра. У меня есть не больше суток, чтобы их вытащить… Откуда, черт возьми? Я даже не знаю, где пленники. Хатбор вряд ли согласится мне помогать, так что придется выкручиваться самому. Зато тролль должен знать, где у асинов СИЗО. Надо посоветоваться с Вианой, может, что дельное подскажет.

В трактир я возвращался чуть ли не бегом, потоптался возле Шатра Чудес и решил заглянуть туда позже, с деньгами. Авантюрист хренов, что мне, спрашивается, те неписи?

Когда я сунул ключ в замок своей двери, по спине пробежал холодок. Что-то было не так. Шарахнулся к стене, выхватывая Имаджи. За спиной никого, однако явственно чувствовалось присутствие чужака.

Толкнул дверь – заперта. Оглядевшись, повернул ключ в замке, вошел, потянулся к кремню.

– Только, пожалуйста, не пугайся, – проговорили словно из ниоткуда. – Это Илай.

Казалось, сама тьма зашевелилась и двинулась на меня. Мгновение – и в середине комнаты вспыхнул сгусток света, а чуть позже материализовался Илай и пояснил:

– Я могу становиться невидимым.

– Син? – вздохнул я. – Что с Яриной, она жива?

– Жива твоя Ярина. Пока. Ее и Урбу асины забрали, показательная казнь завтра.

– Это я уже разузнал. – Я заходил по комнате, потирая подбородок.

Илай уселся на стул, опустил на пол заплечный мешок и спросил:

– Что ты думаешь делать?