Игры героев

Сперва я не узнал девушку: на полу валялась груда тряпья, грязного, неопрятного. Груда эта мелко тряслась и рыдала. Эмоциональный барьер сработал, я не сразу понял, что это Ярина. Она не осознавала, что за ней пришли. Когда Илай прикоснулся – отползла к стене, по-прежнему подвывая.

– Ярина! – Кажется, я не кричал, а шептал. – Ярина!

Чтобы быть в курсе событий, я иногда смотрел глазами Хатбора.

Орк пока держался благодаря узкому коридору. Хатбор пребывал в состоянии берсерка и крушил врагов без разбора. Тягучая, алая ненависть наполняла его разум. Тяжелые мечи с резными рукоятями порхали в руках, как шпаги. Головы асинов летели направо и налево, кровь стекала по ступеням, доспеху, стенам. Чтобы добраться до Хатбора, асинам приходилось переступать через трупы в красно-черном, заполонившие проход. Сообразив, что действуют неэффективно, они отступили.

Перекрывая вой трупоносов, оставшихся за деревянными решетками, загромыхали шаги – кованые подошвы ступали по каменному полу. Орк стряхнул кровь с мечей и приготовился встретить очередного врага, он полагал, что это кто-то поопасней рядового асина…

– Урба, – всхлипнула Ярина.

Вернувшись в свое тело, осмотрелся: ее брата здесь не было. Илай кинулся в коридор – видимо, открывать другую камеру. Я опустился рядом с девушкой на колени.

– Маленькая, успокойся. Я пришел. Теперь все будет хорошо.

Она подняла заплаканное лицо. Синяк вокруг глаза, ссадина на скуле, разбитые губы.

Села, прижимая к груди левую обмотанную грязной тряпицей руку. Я потянулся, тронул за плечо, не решаясь обнять:

– Что они с тобой сделали? Ты в порядке? Мы сейчас уйдем отсюда. Я им отомщу.

Говорил что-то еще, не понимая, что именно: успокоить, уверить в безопасности, убедить: все страшное закончилось, некого бояться.

– Урба…

– Его нигде нет, – в камере появился Илай, – Урбы нет в этом отсеке.

– Нужно искать.

Ярина перебила меня:

– Они его убили. Брат не пережил пыток.

Сердце защемило. Если он не пережил – через что же прошла Ярина? Что эти изверги делали с девушкой?!

Я снова посмотрел глазами орка. Хатбор стоял в проходе, а по лестнице тяжело, основательно спускался сам Краснобар…

– Краснобар здесь! Уходим! – крикнул я.

Против заговоренных доспехов врага обычное оружие не подействует. Но мы не можем бросить орка на верную смерть. Я выпил восстановитель маны и кивком указал Илаю на дверь.

А сам, не слушая плача и не обращая внимания на слабое сопротивление, схватил Ярину в охапку, вздернул на ноги, перекинул через плечо. Такая хрупкая, а вес ощущается, далеко не убежишь, да и вообще – не убежишь. Ярина забилась, замолотила здоровой рукой по спине – еще не пришла в себя. Плевать.

В коридоре кишели бывшие заключенные, которые поначалу ломанулись не в ту сторону, спустились на третий ярус и зачем-то выпустили зверей из клеток. Или там вообще не было клеток? Уже неважно. Одна тварь здесь, значит, скоро подоспеют и остальные.

У монстра было тело гиены с гребнем темной шерсти вдоль позвоночника, многосуставчатые лапы паука и голова наподобие вараньей, но плоская. Раздвоенный язык высовывался из клыкастой пасти и прятался обратно, козьи глаза смотрели пристально, холодно.

И что-то в пропорциях, в движениях – разбалансированность, тошнотворная асимметрия – вызывало пещерный ужас.

Леонардо да Винчи, рисовавший увеличенных в сотни раз насекомых, не додумался бы до подобного. Создание противоречило природе, логике…

Обезумевшие заключенные ломились к выходу, прижимая меня с Яриной к стенке. Тварь шагала лениво. Она была сыта, но, как волк, выхватывала из толпы людей – резала про запас. Клацнули челюсти – завопила женщина, вскинула руки. Крик оборвался хрипом.

На первом ярусе заключенные толпились у прохода, оттесняя Краснобара. Как горный поток, разносили его и орка в разные стороны.

Из-за Ярины, перекинутой через плечо, я не мог прийти на помощь Хатбору. Илай замешкался на выходе из камеры, и вперед выскочил кобольд. Ладони его сияли не красным, а оранжевым.

Борк развел руки в стороны.

Тонкие желтые нити потянулись из кончиков его пальцев, нацеливаясь на монстра, затанцевали в воздухе, точно змеи под музыку заклинателя. Ощутив опасность, тварь ощетинилась, повела плоской башкой с выпирающими крокодильими зубами, примеряясь, на кого бы кинуться, но нити успели раньше – рывок вперед, и они оплели тварь, заключили ее в мерцающий, пульсирующий кокон. Борк пошатнулся и упал на колени.

– Дай ему восстановитель! – крикнул я Илаю, а сам посмотрел глазами орка.

Поток освобожденных иссяк. Краснобар остановился напротив орка. Они были примерно одного роста и одной комплекции. Краснобар поигрывал кривой саблей, но переходить в атаку не спешил. Два огромных, закованных в латы хищника пошли по кругу. Да, из-за Ярины я не могу сражаться, зато у меня есть оружие помощнее. Что, если переместиться в сознание Краснобара и во время поединка заставить его упасть? Получилось же, когда он похищал Миа Чиа.

Я выпил восстановитель маны и коснулся его разума. Он оценивал орка даже не как противника – как помеху. Fucking shit.