Игры менталистов. Ловушка памяти

‒ Да ничего мы не пили, ‒ с лёгким возмущением заявил Иль. Но, наткнувшись на внимательный взгляд своего декана, стушевался и ответил: – Только зелье для восстановления сил. Тимас у алхимика с пятого курса купил. Тот сказал, оно безвредное. Ага, да только бьёт по голове, как мягкая кувалда. Ха. Кувалда! Ха-ха!

И залился развесёлым смехом.

Я сглотнула. Мой сын пьян? В его-то возрасте? Что за порядки творятся в этой академии?!

‒ Бель, спокойней, ‒ услышала я голос Эйтана. – Не паникуй. Как я понимаю, раньше подобного не случалось.

‒ Конечно нет!

‒ Поверь, ничего ужасного не произошло. Сама подумай, как он поймёт, что пить сомнительные зелья плохо, если сам не обожжётся на этом хотя бы раз?

‒ Эйтан! – возмутилась я. – Он ребёнок.

‒ Бель, он уже большой ребёнок. Который скоро вступит во взрослую жизнь. Ну попробовал веселящее зелье. Это не трагедия.

Потом повернулся к счастливо улыбающемуся Илю и добавил:

‒ А с тобой мы поговорим позже. Завтра утром, когда у тебя после этой дряни будет болеть голова. Так мои слова о вреде так называемых бодрящих напитков запомнятся лучше.

‒ Да что вы делаете трагедию из мелочи? – Ильер не переставал улыбаться.

Потом повернулся ко мне и вдруг крепко-крепко обнял.

‒ Мамуля, ты такая хорошая. Такая милая и понимающая, ‒ ласково проговорил он. ‒ У меня вообще самая красивая мама. На тебя даже мои друзья засматриваются.

‒ Иль! – попыталась я осадить его, но только сильнее раззадорила.

‒ Профессор, вот скажите, мама у меня красивая?

‒ Очень, ‒ с серьёзным видом согласился с ним Эйтан.

‒ А ещё умная, добрая, справедливая, ‒ принялся перечислять сын. А потом вдруг предложил: ‒ Может, возьмёте её замуж?

‒ Ильер! – выкрикнула я, отцепляя его от себя. – Что за глупости ты несёшь?! Всё! Немедленно иди в дом!

‒ Ну, а что, мам? – не понял он моего возмущения. – Отличный же вариант! Поженитесь, будете жить вместе. А я по праву смогу называть лорда Бестерли отцом. А то уже надоело объяснять всем и каждому, что мы не родня.

Как отреагировал на это Эйтан? Рассмеялся. Искренне, почти до слёз. Тут уж даже моему чрезмерно развеселённому сыну стало непонятно происходящее. Он свёл чёрные брови к переносице и в непонимании уставился на Бестерли.

‒ Не хотите? И не надо, ‒ обиделся Ильер.

‒ Нет, нет, очень хочу, ‒ поспешил оправдаться Эйт. ‒ Можешь прямо сейчас начинать называть меня папой. Давай порепетируем.

‒ Как? – не понял парень.

‒ Просто. Я первый начну, ‒ затем посмотрел в глаза Илю и сказал: ‒ Сын.

‒ Отец? – улыбнулся Ильер, по-своему поняв суть происходящего. – А можно «папа»?

‒ Конечно, ‒ покивал Бестерли и добавил: ‒ Сынок.

‒ Классная игра, ‒ рассмеялся Иль. – Мам, давай с нами. Называй профессора «любимый».

‒ Нет уж, обойдёмся без столь громких заявлений, ‒ раздражённо бросила я.

‒ Да чего ты? Это ж просто для шутки, ‒ не сдавался Ильер. – Правда, пап?

‒ Правда, правда, ‒ ответил до удивительного счастливый Эйтан. Поднял свой бокал и обратился ко мне: ‒ Бель, давай выпьем за нашу семью?

‒ Эйт, нет семьи! – выпалила нервно. ‒ А ты сейчас самым наглым образом играешь на чувствах Ильера. Пользуешься его состоянием и вынуждаешь заранее принять то, чего он, возможно, принимать не захочет.

‒ Он уже принял, ‒ заявил Бестерли и сам коснулся бокалом моего бокала.

Пригубил и словно между прочим спросил у Иля:

‒ А фамилию мою возьмёшь?

‒ Ильер Бестерли? – задумчиво произнёс сын. – Звучит красиво. Беру.

‒ Только в комплекте с фамилией ещё энное количество обязательств и обязанностей, ‒ заметил Эйтан.

‒ Всё равно беру. Глупо отказываться. Не каждый день предлагают стать частью аристократического рода.

Эйт посмотрел на меня, явно оценил моё хмурое лицо.

‒ Бель, да перестань ты дуться. Поверь, так ему даже проще будет всё принять.

Он уже несколько раз обратился ко мне на «ты», да и ситуация складывалась далёкая от официальных обращений. Можно сказать, что таким образом хитрый менталист заставил меня если не снести, то явно отодвинуть мою защитную стену.

‒ Ты хитрец и интриган, ‒ ответила ему. – Даже сына в свои игры втягиваешь. Есть в этом мире хоть кто-то, кем ты не играешь?

‒ Я не играю, Бель. С вами ‒ уж точно.

‒ Да? А как в таком случае всё это называется? Нет, Эйт, ты манипулируешь другими, как дышишь. И плевать тебе, о ком идёт речь.

‒ Мам, ‒ неожиданно осадил меня Ильер. – Не ругайтесь, пожалуйста.

И, что странно, его голос теперь прозвучал почти нормально.

Он встал со ступеньки, медленно спустился вниз и повернулся к Эйтану. Некоторое время просто смотрел на него, явно ожидая пояснений. И дождался.

‒ Да, Иль. Ты всё правильно понял, ‒ кивнул Бестерли. ‒ Но и мы с Бель узнали об этом только сегодня. Теперь нам предстоит понять, как всё это вообще получилось, и почему мы друг друга не помним.

Никогда в жизни мне не приходилось видеть Ильера настолько растерянным. Кажется, после этой фразы выпитое им зелье мгновенно перестало действовать.

‒ Нет, это не было интрижкой, ‒ вдруг покачал головой Эйтан.

‒ Вы что, слышите мои мысли? У меня же щит! – выпалил Иль.