Игры морока

Джессика, твое подсознание понимало, что это не самая хорошая идея: растить ребенка на кластерной станции или, того хуже, бегать из одного мира в другой, подвергая его жизнь опасности. Ты согласна с этим? Вот и не получалось. А сейчас… видимо, ты ощутила безопасность и Ри ощутил, ну и вот… почему нет? Ты ведь сама этого хотела? Ну скажи, хотела?

– Фэб, конечно, хотела. – Джессика смотрела Фэбу в глаза и улыбалась. – Ри с ума сойдет от радости.

– Обязательно, – серьезно кивнул Фэб. – Так вот… Тут, на Окисте, все стало иначе, согласись. Тут – покой. Мир. Замечательный дом, море, горы, свобода. Тут действительно чудесное место, в котором очень хорошо жить. Да, Джесс, именно жить – и твое подсознание все поняло совершенно правильно. Так что можно поздравить тебя и Ри. Все будет хорошо.

– Оно и есть хорошо. – Джессика вздохнула. – Я даже не думала, что вот так… что в моей жизни это все будет.

Сейчас они сидели в маленьком садике у южной стены дома. Садик этот был предметом особой гордости Ита и Скрипача. Третий год они не покладая рук трудились, и в результате садик вышел просто загляденье. Каменную стену дома закрывал ковер вьюнка, цветущего маленькими белыми цветочками. Вдоль стены была устроена «каменная гряда», растения для которой Ит и Скрипач подбирали почти год, гряда изображала самые настоящие горы, где мох, травы и камнеломки выглядели как деревья, а еще Скрипач подвел к «горам» воду и сделал самые настоящие речки. Горные речки. В масштабе один к ста. Дальше располагалась выложенная плоскими каменными плитами площадка (почти точно такая же была в их старом доме, а потом – в доме на Терре-ноль, неподалеку от деревни Борки). А потом начинались клумбы, цветы на которых росли самые разные. И однолетники, и многолетники, и местные, и привозные… Между клумбами стояли удобные деревянные лавочки, сделанные Итом, и на одной такой лавочке как раз и сидели сейчас Джессика и Фэб.

– Ты говоришь, что будет мальчик? – Джессика вопросительно поглядела на Фэба. – А как ты это понял?

– Собственно, я это понял месяц назад, – признался Фэб. – Фон изменился. Ну, твой фон. Но я решил, что не нужно торопиться, и…

– Мог бы раньше сказать.

– Нет, не мог. – Фэб покачал головой.

– Почему?

– Нельзя. Ты должна была понять сама. Это твоя радость. Твоя и Ри.

– А другие… как думаешь, что скажут?..

Фэб расхохотался.

– Увидишь, – пообещал он, отсмеявшись. – Вот прямо сегодня и увидишь.

* * *

Вечером, как и предположил Фэб, началось «веселое безумие». Берта, услышав новость, ахнула, расцеловала Джессику и кинулась на кухню с криком «Срочно торт!»; Скрипач подмигнул Ри, показав ему большой палец, и отправился на кухню вслед за женой – помогать; Ит, тоже обняв Джессику, шепнул ей на ухо: «Ну, мать, ты у нас молодец», зачем-то пошел на участок, прихватив Кира (потом выяснилось, они решили спланировать, где будут делать игровую площадку); Мотыльки тут же рванули наверх, на третий этаж дома – прикидывать, какая комната из пустующих лучше подойдет для детской, а Ри бродил между всеми и то и дело спрашивал – как же это получилось?

– Давай я тебе объясню. – Скрипач, которого Ри поймал этим вопросом четвертым, сделал серьезное лицо. – А то ты, видать, не знаешь, как это бывает. Так вот. Сначала люди друг в друга влюбляются. Мужчине нравится женщина, женщине мужчина. Понимаешь, да? Потом…

– Я тебя урою, – пообещал Ри.

– Меня-то за что? – удивился Скрипач. – Мы, уж прости, двоих детей вырастили. И стопроцентно знаем, откуда они берутся. Теперь твоя очередь, гений. Каков вопрос, таков ответ. Ты спросил, как это получилось, – я отвечаю. Дальше объяснять?

– Ой да иди ты…

Вечером устроили застолье – с музыкой, с гостями, с подарками. Счастливая раскрасневшаяся Джессика сидела во главе стола, рядом сидел до сих слегка обалдевший Ри, который то и дело спрашивал жену: тебе что-то положить? налить? принести? унести? В конце концов Джессика, у которой уже голова шла кругом от его заботы, погрозила мужу кулаком и приказала «сидеть спокойно, пока я не рассердилась».

– Психиатрическая клиника, – констатировал Кир, когда они вышли покурить на улицу. – Кажется, у гения поехала крыша.

– Да не кажется, а на самом деле поехала, – подтвердил Ит. – Впрочем, неудивительно. От таких событий у любого крыша поедет.

– Это точно, – согласился Скрипач. – Но ничего. Первый месяц он будет от радости из штанов выпрыгивать, потом слегка успокоится. По себе знаю.

– Угу, – кивнул Ит. – Рыжий, дай эту хрень от запаха.

Курили они теперь совсем мало. Фэб не любил запаха дыма, но больше всего его расстраивал не запах, который вполне можно перетерпеть, а то, что курение было действительно очень вредной штукой.

– Вы понимаете, что у вас в результате помойки вместо легких? – сокрушался он. – Помойки! Грязь! Вот эта вот черная дрянь… смола… Ее пока выведешь…