Игры на острове

— С днем рождения! — как эхо прозвучал еще более сильный высокий голос: его мать, Кирсти Маклин, приехавшая в гости из Глазго, была невысокой восьмидесятилетней дамой, с густыми вьющимися волосами и пухлым телом. Взглянув на бабулю Кирсти, Нелл представила, как будет выглядеть через пятьдесят лет она сама, если столько протянет.

— Шампанское — дрянь! — громко сказала девушка-подросток с рыжими, как огонь, волосами, в синих джинсах и мешковидной красной рубашке с напечатанным словом «OINK». Она подлила себе еще и выпила залпом, как будто боялась, что жидкость испарится.

— Будь осторожней, Наэм, а то у тебя начнется икота, — мягко предупредила Сайнед. Это семнадцатилетнее создание было причиной ее брака: нечаянная беременность заставила ее уйти с любимой работы — Сайнед была стюардессой. А теперь Наэм стала причиной частых волнений матери.

— Удача — это прекрасно, должно быть, — пробормотала девушка, плюхнувшись на диван рядом с Тэлли и пролив ему на брюки шампанское. Наэм принялась отряхивать его, улыбаясь: — Извини, но это ведь не краска. Боже мой, как чудесно стать двадцатидевятилетним. Можешь делать что захочешь, а не то, что хотят другие. Мне не разрешают ходить даже в «Тайм Кэпсюл», потому что еще не начались школьные каникулы! И неважно, что экзамены позади, — Нелл глянула на мать, и та передернулась, словно увидела что-то ужасное.

— А что такое «Тайм Кэпсюл»? — поинтересовался Тэлли, с грустью ощущая, что его брюки промокли.

— Невежество, какое невежество! — насмешливо вскричала Наэм. — Это самое опасное тусовочное место в городе, вот и все.

— Наэм! — в один голос воскликнули Кирсти и Сайнед.

— Я возьму вас туда отпраздновать день рождения, если мне разрешат, — с мрачным видом протянула девушка. — В «Тайм Кэпсюл» классная музыка и потрясающее освещение.

Она опрокинула одним махом остаток шампанского в рот и вопросительно посмотрела на отца, подняв бокал. Айэн Маклин делал вид, что не замечает этого.

— Очень весомо звучит, — усмехнулся Тэлли, — но все впереди. Думаю, пока я туда не попаду, меня не должны считать взрослым.

— Ну да, если ты взрослый, они тебя не запишут, — возразила Наэм. — Это классный аттракцион.

Нелл с сочувствием улыбнулась Сайнед. «Тайм Кэпсюл» была дискотекой, известной тем, что там свободно распространяли наркотики. Ее посещала молодежь лет двадцати, а Наэм заявила, что туда ходят ее друзья. Когда Сайнед запретила дочери ходить на дискотеку, семнадцатилетняя Наэм сказала, что ее начнут высмеивать ровесники как слюнявого младенца в мокрых трусиках, который не покидает материнских колен. Но Нелл подозревала, что, несмотря на запрет родителей, Наэм будет ходить в «Тайм Кэпсюл» по крайней мере раз в неделю:

Сайнед улыбнулась в ответ.

— Вы что же, не собираетесь смотреть подарки? — спросила она, передвигая по стеклянной поверхности кофейного столика несколько пакетов в яркой обертке. Семья Маклинов жила в доме с террасами на улице Голливуд-Гарденс, отходящей от Рулгэм-роуд, небольшой тихой улице, красиво обсаженной вишневыми деревьями. Квартиру, расположенную на четвертом этаже, меблировала фирма Осборна и Литтла; здесь висело несколько широких асимметричных полотен Энтони Грина, изображающих сцены семейной жизни. Сайнед они нравились потому что, как она говорила, на них изображались сцены из ее собственной жизни. Когда Маклины поселились здесь пять лет назад, во времена изобилия, вскоре после того как Айэн открыл свою золотую жилу предпринимателя по производству виски в Индии, дом сиял чистотой. Теперь на всем здесь лежала печать заброшенности.

— С днем рождения, Тэлли и Нелл. — Мальчик с лицом ангела, аккуратно причесанный, одетый в темно-серые брюки и блейзер — форму начальной школы, — вошел в комнату и спросил улыбаясь: — Можно мне выпить шампанского?

— Конечно, нельзя, — отрезала Наэм.

— Конечно, можно, — разрешила Сайнед, беря бутылку.

— Благодарю тебя, Найниэн, — ответили в один голос Тэлли и Нелл, принимая поздравительные открытки, которые мальчик подал виновникам торжества.

— Противный мальчишка, — пробормотала Наэм брату. Сама она не подумала ни об открытках, ни о подарках. Наэм находилась в состоянии постоянной вражды с Найниэном. Он обладал всеми качествами, которых не было у нее. Найниэна считали добросовестным, воспитанным, талантливым мальчиком. Хорист из Вестминстерского Кафедрального собора, он только что вернулся домой после занятий в хоре, которые посещал днём. Наэм, злорадствуя, предвкушала, что приближается день, когда у брата станет ломаться голос.

Прочитав открытки, именинники набросились на подарки. Кирсти привезла каждому по бутылке чистого солодового виски.

— Надеюсь, он вам понравится. Это «Талискер», изготовленный на спиртовом заводе в Скайе, — объяснила им Кирсти. — Не посрамит остров Талиску, где я выросла. И знаете, он появляется на рынке иногда.

Из дорожной сумки у кресла она достала номер «Скотиш Филд». На разделе «Поместья для продажи» лежала закладка. Пока еще никто не успел заинтересоваться журналом. Найниэн взял его у бабушки стал читать.