Игры небожителей

Это все мало интересовало Князева. Это все он видел на записи, которую ему вручил бывший охранник ресторана Гоша.

— Он ввалился в машину, назвал адрес. Мы поехали.

— Шарфа на нем не было?

— Вот не помню, прости, командир, — улыбнулся Ряховский. — Мне его гардероб некогда было рассматривать. Адрес помню.

Он назвал адрес бывшей жены Сугробова.

— Туда он приехал. Расплатился. Попросил подождать. Я еще подумал, ага, щас! Как же! Ты сейчас уснешь, а я простаивать буду. Решил, как клиент нарисуется, так уеду.

— И что? Был клиент?

— Знаете, нет, — глаза Ряховского цвета морской волны сделались грустными. — Место вообще гиблое. Никого! Я простоял полчаса, наверное. Смотрю, топает наш парень. Куртка нараспашку… Точно! Шарфа на нем не было. Вот на адрес когда ехали, не помню про шарф. А когда второй раз он ко мне сел, шарфа точно не было.

«Не было его и в первый, — подумал Князев. — Шарф отлетел, когда охранник трепал Сугробова за грудки, пытаясь привести в чувство. Откуда же он потом взялся?!»

— Куда поехали?

— Ой, вот тут история…

Таксист похлопал себя по карманам, нашел сигаретную пачку. Выудил грязными пальцами сигарету и закурил.

— Сначала попросил отвезти его за город, до поселка Вишневки. Знаете такой?

— Не слышал.

— Раньше там дачи были. Потом расстроились, статус поменяли, стали поселком называться. Там красиво. Мы туда с друзьями на рыбалку часто ездим. Знаю те места.

— Он поехал в Вишневки?

— Не-а. По дороге ему кто-то позвонил. Он попросил свернуть у отеля. Возле дороги стоит. Названия не помню. Да он километрах в тридцати от города. Один он там. Можете по карте посмотреть.

— Посмотрю. Что было дальше?

— Там он расплатился и полез из машины. Все.

Ряховский последний раз затянулся. Подошел к огромному ящику с песком, ткнул в него окурок. Снова потер подбородок, размазывая на нем маслянистую грязь.

— Мы поругались, если честно, — неожиданно признался он.

— Почему? Он отказался платить?

— Да нет, заплатил он. Но я то рассчитывал, что мы поедем гораздо дальше. А это совсем другие деньги, командир. И я отклонил пару заказов, когда мне позвонили. А он взял и вышел, идиот!

— Он просто вышел? Или пошел в отель? Или остался стоять на улице?

— Да ничего он не остался! Еще досаднее то, что он от меня пересел в какой-то драндулет и уехал.

— То есть он поменял такси?

— Вряд ли на таких тачках таксуют, — фыркнул Ряховский и широко улыбнулся.

И Князев неожиданно подумал, что его белозубая улыбка удивительно идет к его глазам цвета моря.

— А что за машина?

— Да не машина, катамаран какой-то доисторический. Номера даже советские. Точно не могу сказать, но что-то… — Горохов назвал пару цифровых комбинаций, которые Князев тут же записал. — Типа того. Может, в другой последовательности, уже не помню. Но то, что это была «копейка», не сомневайся.

— Цвет?

— Цвет тоже не скажу. Темно, освещение от отеля обманчивое. Моя «малышка» тоже при дневном свете по-другому выглядит. Светлая какая-то. Точно не скажу. Врать не хочу.

Князев быстро писал в свой блокнотик, которым редко когда пользовался. Точнее — никогда прежде. Не было особой нужды. Все его прежние дела умещались на листе в паре абзацев.

Это дело было другим. Оно было запутанным, загадочным, оно было не его.

— Эта машина ехала за вами?

— Нет. Совершенно точно нет. Она бы и не успела. Сравнили! За нами с последнего адреса другая машина ехала, вместе с нами и к отелю завернула, — он кивнул в сторону своей машины, вывешенной над смотровой ямой. — А «копейка», думаю, уже стояла там и ждала его. Кто-то же позвонил ему в дороге. И после звонка он сразу скомандовал завернуть к отелю.

— Кто был за рулем, не видели?

— Нет. Я уехал. — Ряховский выразительно глянул на часы на запястье. — Ты меня извини, командир, но работа стоит. А мне за простой, сам знаешь, не платят.

Он повернулся к Виталию спиной и шагнул в гараж. Остановился возле машины, присел, чтобы соскочить вниз.

— Подождите, Игорь. Еще один вопрос, и я ухожу.

Ряховский замер, глянул на него. Он молча ждал.

— Вас не допрашивал мой коллега Громов? Капитан Громов Илья Иванович? Бритый наголо, глаза черные такие…

— Неприятные, — кивнул Горохов. — Был тут, как же. Уже пару недель назад был.

— Вы рассказали ему про то, в какой машине уехал Сугробов?

— Сугробов — это ваш «жмурик», что ли? — Он выразительно глянул на карман Князева, в котором тот прятал фотографию погибшего.

— Он самый.

— Не, не сказал.

— А почему? — удивленно вскинул брови Виталий.

— Он не спросил, я не сказал.

— А о чем же он спрашивал?

— О той самой машине, которая ехала за нами от самого дома, возле которого погибший выходил. И она же потом за нами к отелю свернула. Я же ее сразу срисовал, тачку эту.

— А что за машина?

— У коллеги и спросите. У капитана Громова. А мне некогда одно и то же без конца повторять.

Ряховский спрыгнул в яму и через минуту застучал по левому переднему колесу. «Разговора больше не будет», — понял Князев и, свернув блокнот, двинулся с территории автоколонны на парковку, где оставил свою машину. Он уехал не сразу. Ему надо было сначала позвонить:

— Ириш, ты еще дома?