Игры небожителей

От звука мужского голоса, прозвучавшего оружейным выстрелом, земля в клумбе, которую она обрабатывала, сделалась совсем близко. Она отчетливо увидела шустрого муравья, бегущего по комку чернозема. И почерневший стебель пиона у самого корня. Наверняка тля сгубила цветок. Надо уничтожить. Иначе сгубит всю клумбу.

Надо же, как все замечательно видно.

Она упала? Нет, кажется, нет. Она по-прежнему стоит на ногах. Только согнулась сильнее.

— Скоморохова Анна Ивановна? — Голос мужчины сделался раздраженным. — Будьте добры, распрямитесь.

Он приказывал, не просил. Она послушалась и встала ровно. Сдвинула на макушку широкополую шляпу. Лет той шляпе было много-много. Анна Ивановна всегда ее надевала летом, чтобы спасти свою голову от солнца.

— Да, это я, — она стащила с рук резиновые перчатки. — Извините, заработалась. Никому ведь дела нет до клумбы. А там, в пионах, обнаружились проблемы.

— Проблемы обнаружились у вас, Анна Ивановна.

Стоящего перед ней мужчину она знала. Он не раз говорил с ней. Очень неприятный тип. Откровенничать с ним она не захотела. Он бы все равно не понял.

Громов Илья Иванович. Товарищ капитан. Он занимался расследованием гибели Сугробова Александра, которого она видела одной из последних. Правда, об этом она пока никому еще не рассказывала. Не было особой нужды. Какой прок от того, что к ней прицепятся с вопросами? Станут таскать на допросы? Никакого прока.

— Что за проблемы у меня? — Она аккуратно сложила перчатки, пристроила на край скамейки.

— Вы должны проехать с нами, чтобы ответить на наши вопросы, Анна Ивановна, — прозвучал другой голос со спины.

Она обернулась.

Старший лейтенант Князев Виталий Егорович. Он был в штатском. Выглядел измученным. Смотрел на нее с упреком. Видимо, считает, что она его обманула. А почему он так считает? Зря…

— Проехать куда?

— В отделение полиции для допроса, — жестко отреагировал Громов, которому не понравилось, что она к нему повернулась спиной.

— Хорошо, — она стащила с головы шляпу, провела подрагивающей ладонью по потному лбу, сдвигая намокшие пряди волос. — Мне надо переодеться.

— Нет. Поедете в чем есть. — Громов шагнул к ней и схватил ее за локоть.

Анна Ивановна выразительно глянула на его крепкие пальцы, но вырываться не стала. Послушно зашагала к машине.

Ее посадили на заднее сиденье. С одной стороны сел старший лейтенант Князев, с другой — молодой сержант в форме патрульно-постовой службы.

Она все поняла. Ее везли не для допроса. Это арест. Ее молчание что-то такое усугубило. Она влипла в нехорошую ситуацию. И исправить, видимо, будет все сложно.

Анна Ивановна откинула голову на подголовник, прикрыла глаза и промолчала до самого отделения полиции. Они поднялись на второй этаж. Вошли в комнату для допросов. Громов тут же зачитал ей права противным гнусавым голосом. Из его речитатива трудно было что-то понять, но она не стала спорить.

— Может быть, вы хотите, чтобы вам предоставили государственного защитника? — неуверенно проговорил Князев, встав возле зарешеченного окна. — Или у вас есть адвокат, которому вы могли бы позвонить?

Громов на него покосился и что-то невнятно проворчал. Осудил, поняла Анна Ивановна. За инициативу.

— Мне не нужен адвокат, товарищи полицейские, — ответила она, с легкой улыбкой глянув на Князева. — Я неплохо знаю законодательство. К тому же за мной нет грехов. Грехов, которые могли бы повлечь уголовную ответственность.

— Разберемся, — скривился Громов и сел напротив. — Давайте начинать. Предупреждаю, ведется видеозапись нашего разговора. Поэтому соскочить не удастся.

— Соскочить?

Она недоуменно моргнула и потрогала стул, на котором сидела. Достаточно прочен.

— Товарищ капитан имел в виду, что вы не сможете потом отказаться от своих показаний. Или сказать, что говорили под давлением.

— А его не будет? — Она снова легко улыбнулась старшему лейтенанту. — Давления точно не будет оказано?

— Разберемся! — Громов повысил голос. — Итак… Гражданка Скоморохова, признаете ли вы, что три месяца назад вели наблюдение за Сугробовым Александром?

Он назвал точную дату, время, когда Саша устроил дебош в ресторане. Мог бы и не стараться. Она помнила все до секунды.

— Да, я ездила за ним какое-то время. Точнее… Я выгнала машину из гаража, в тот вечер мне она понадобилась, поехала по делам. Путь лежал мимо дома, в котором он жил с сестрой. Смотрю, Саша выходит, садится в такси. Он в тот вечер все время ездил на такси. Туда-сюда, туда-сюда…

Она разложила ладони на столе, погладила гладкую поверхность. Подумала о том, что стол совершенно новый. На нем нет царапин, следов пыток. И следов засохшей крови нет. Что-то подобное она видела в каком-то сериале. И думала, что все столы во всех допросных именно такие — исцарапанные, в следах засохшей крови. А тот чистый, почти новый.

— Он вышел, сел в такси, что было дальше? — вернул ее к реальности противный голос Громова.

— Я поехала за ним. Он высадился возле ресторана. Вошел внутрь. Уже был изрядно пьян, между прочим. — Скоморохова покачала головой. — Он даже покачивался, настолько был выпивши.

— Дальше!