Игры Немезиды

В рубке Марко, наверняка спокойный и уверенный, разыгрывал роль марсианского капитана, внушая всем, кому мог, что теперь, когда он здесь, все будет в порядке. И ему верили.

Он говорил из марсианского корабля с надежным, проверенным кодом транспондера. И, вероятно, пользовался марсианским военным шифратором. Те, к кому он обращался, знать не знали, что он совсем не то, чем кажется, – что было так очевидно для Наоми.

Ей бы пожалеть их, но она не жалела – не оставалось времени. Звук запускаемых ракет и бормотание ОТО совпали с поворотом на тридцать градусов влево. Ее койка, зашипев, развернулась на шарнирах. Наоми откинула крепления и села, отдернув ногу от иглы. Будь она уверена, что в инъекцию не подмешано седативное, дождалась бы укола. А теперь поздно. Койка вернулась в нейтральное положение. Наоми спрыгнула на пол и быстро, уверенно вышла в коридор. Она раскинула руки, касаясь стен кончиками пальцев, а подошвами скользила над самым полом. «Сгибай колени. Центр тяжести смещай вниз, – напомнила она себе. – И будь готова к неожиданностям».

Корабль задергался. Ничего не было заметно по стенам и палубе, глаза уверяли, что все надежно, тихо и неподвижно, но собственная масса толкнула ее к одной стене, потом к другой и – хуже всего – вперед, туда, где не за что было зацепиться. Это казалось хуже невесомости. Усилия мозга, пытающегося определить верх и низ без чувства тяжести, могут сбить с толку, но здесь происходило другое. Наоми швыряло по коридору, как игральную кость в стаканчике, но она продвигалась вперед – туда, где при слишком резких поворотах молено было упереться в стены.

В лифте она набрала код мастерской, а сама вцепилась в опорную скобу. Кабина упала в глубину корабля. Наоми чувствовала сотрясение корпуса – марсиане отстреливались. Неплохо, пусть себе палят. Ей было не до борьбы. Все внимание она сосредоточила на том, что предстояло сделать.

В мастерской оказалось пусто, все было на местах, но закреплено не намертво – при каждом толчке дребезжал металл, словно корабль учился говорить. Наоми добралась до неисправного ящика, но тут пол ушел из-под ног. Покачнувшись, она ударилась головой о металлическую полку. На несколько секунд дребезжание инструментов заглохло. Когда Наоми тряхнула головой, на стены и палубу упали капли крови.

«Ничего страшного, – сказала она себе. – Ссадины на голове сильно кровоточат. Это не значит, что рана серьезная. Шевелись!»

Рокотали ОТО, звук проходил сквозь корпус корабля. Наоми достала ящик. Отщелкнула крепление и бережно опустила его на палубу. Долгую мучительную секунду ей казалось, что замок другой, непослушный. Но все было в порядке. Просто шутки психики. Наоми оттянула крышку, вогнала кончики пальцев в щель, которой здесь быть не полагалось, налегла и снова дернула, вгоняя вместо клина собственную плоть и кость. Она не замечала дьявольской боли. Тело вдруг тяжело надавило на палубу. Они разгонялись. Зачем – Наоми не знала. Заболела спина. Она много лет не требовала от позвоночника поддерживать тело при перегрузках. Обычно во время разгона она лежала спиной в геле.

Защелка, возмущенно лязгнув, поддалась. Ящик распахнулся, но инструменты остались на месте. Ключи, тюбики с эпоксидкой, вольтметры и баллончики воздуха и смазки удерживались ремешками. Наоми пролистала слои упаковки, открыла набор шестигранных ключей и выбрала десятимиллиметровый. Здесь у нее было преимущество перед Марко и его командой – она много лет прожила на марсианском корабле. Руки сами знали, какой ключ откроет панель доступа. Тестер, зажим для проводов и легкий ломик – все это она распихала по карманам. Если повезет, хватит одного ключа, однако… Палуба опять поплыла из-под ног – неожиданно ушла тяжесть. Наоми не могла бы сказать, вращается она в воздухе или корабль кружится вокруг нее. Она потянулась к палубе, к стенам, но достать сумела только плавающий рядом ящик. И он сойдет. Наоми подтянула его к животу и резко толкнула. Отлетев в обратную сторону, она ухватилась за верстак. Чувство низа вернулось, и ящик с грохотом свалился рядом с подогнувшейся ногой. По кораблю опять прокатился басовитый гул. Не замечая боли в спине и коленях, Наоми побежала к лифту.

Едва она вошла в кабину, гравитация снова исчезла. ОТО еще били, но заметно реже. Она не запомнила, когда в последний раз слышала пуск ракеты. Бой заканчивался. Она усилием воли торопила лифт. Если она не успеет до отбоя, если люди поднимутся из амортизаторов и застанут ее, то Холден с «Росинантом» и, вероятно, с большей частью станции Тихо умрут. На каждом метре медлительного движения лифта ей представлялось: запуск двигателя – и выплескивающийся из него огонь, ярче самого света, поглощает все. Корабль шевельнулся, ударив Наоми о стену, и, избитую, снова отпустил в невесомость. Она остановила кабину между жилой палубой и шлюзами и закрепилась в распор, чтобы торможение не застало ее без опоры.