Игры Немезиды

Дальний транспорт назывался «Певчей пташкой», но от птицы в нем были только белые буквы на борту. Снаружи он выглядел гигантским мусорным бачком с конусом дюз на одном конце и крошечной кабиной управления на другом. Изнутри он выглядел так, как и должен выглядеть мусорный бачок, разделенный на двенадцать отсеков по пятьдесят человек на каждой палубе. Приватность обеспечивали только шторки на душевых кабинах, а в гальюны люди решались зайти, только когда рядом мелькала униформа кого-нибудь из корабельной команды.

«Ага, – подумал Амос, – тюремные правила».

Он выбрал себе койку – обычный амортизатор с маленьким ящиком внизу и крошечным игровым экраном на переборке напротив – как можно дальше от гальюна и столовой. И старался не заходить в людные места. В соседи ему попались семья из трех человек и с четвертой стороны – дряхлая старуха.

Бабка весь рейс глотала маленькие белые таблеточки, днями пялилась в потолок, а по ночам потела от бредовых сновидений. Амос ей представился. Она предложила ему таблетки. Он отказался. На том их общение и закончилось.

Семья была гораздо приятнее. Двое мужчин лет по тридцать и их семилетняя дочь. Мужчина по имени Рико работал инженером-строителем. Второй, Цзянь-го, вел дом и сидел с ребенком. Девочку звали Венди. Когда Амос занял койку, она взглянула на него недоверчиво, но Амос улыбнулся, пожал всем руки и купил девочке в автомате у столовой брикетик мороженого, после чего вел себя как следует. Он знал, как выглядят мужчины, слишком интересующиеся детьми, и не допускал, чтобы его приняли за такого.

Рико получил освободившееся место на орбитальной верфи Буша.

– Много койос летят в колодец. Полно работы, пока все спешат заграбастать себе кольца. Новые колонии, новые миры.

– Спадет лихорадка, и поток засохнет, – сказал Амос.

Он лежал лицом вверх на койке, вполуха слушал трескотню Рико и поглядывал на включенный без звука экран.

Рико ладонью, по-астерски «пожал плечами» и кивнул на спящую дочь.

– Ради нее, сабе? Что потом, то потом. А пока отложу малость юаней. На школу или билет за Кольцо – пусть сама выбирает.

– Я услышал тебя. Что потом, то потом.

– Ого, там гальюн моют. Успею сполоснуться под душем.

– А что такое, приятель? – спросил Амос. – Куда спешить?

Рико покачал головой, словно его спросили, почему в космосе вакуум. Амос, честно говоря, сам знал ответ, но хотел услышать, что скажет Рико.

– Рэкетиры-дальнобойщики, койо. Расплата за дешевый билет. Паршиво быть бедным.

– Но команда-то беспредела не допустит, а? Начнись драчка, откроют газ и всех привяжут к койкам. Тишина и покой.

– За душем не следят. Там нет камер. Если не заплатишь, когда начнут трясти, там и останешься. Лучше сходить, пока команда рядом.

– Да что ты? – разыгрывая удивление, протянул Амос. – Меня еще не трясли.

– Растрясут, хомбре. Присмотри пока за Цзянь-го и Венди, а?

– В оба глаза, брат.

* * *

Рико не ошибся. Улеглась первая суматоха, когда каждый находил себе койку, обнаруживал, что соседи ему не нравятся, и искал другую, – и все более или менее устроились. Астеры собрались на астерских палубах, внутряки разделили свои между Землей и Марсом. Амос оказался на астерской, но, кроме него, здесь чужаков не было.

Точно, тюремные правила.

На шестой день несколько крутых, обосновавшихся палубой выше, компанией спустились на лифте и причесали всех. На пятьдесят человек ушло немало времени. Амос, притворяясь спящим, следил за визитерами полуприкрытыми глазами. Афера была несложной. Один из громил подходил к пассажиру, объявлял, что нужно купить страховку, и проводил трансфер через дешевый одноразовый терминал. Вслух никто не угрожал. Платили все. Рэкет был тупым, но настолько простым, что работал.

Один из вымогателей, на вид не дотянувший и до четырнадцати, направился в сторону койки Амоса. Рико полез за своим терминалом, но тут Амос сел на койке и махнул ему подождать. Юному вымогателю он сказал:

– Мы здесь все в порядке. В нашем углу никто не платит.

Грабитель, онемев, уставился на него. Амос улыбался. Не то чтобы ему хотелось наглотаться газа и валяться связанным на койке, но, если придется, он переживет и это.

– Покойник, – сказал парень.

Он всеми силами старался выглядеть крутым, и Амос уважал его старания. Но его, бывало, пытались запугать люди куда страшнее тощего пацана-астера. Амос кивнул, словно обдумывая угрозу.

– Вот я раз ползал под реактором, и тут лопнула труба охладителя, – заговорил он.

– Чего? – недоуменно переспросил мальчишка.

Даже Рико с Цзянь-го уставились на соседа как на умалишенного. Амос заворочался, койка под ним, подстраиваясь, скрипнула шарнирами.

– Понимаешь, охладитель охрененно фонит. А на открытом воздухе испаряется. Если попадет на кожу, это не полезно, но пережить можно. Большей частью смывается. А вот дышать им не стоит. Если радиоактивные частицы набьются в легкие, куда от них денешься? Тебя вроде как выжигает изнутри.

Пацан оглянулся через плечо, не решаясь в одиночку разбираться с этим психом. Его приятели были еще заняты.