Игры Немезиды (ЛП)

— Юзгюн, Тореадор, — сказала станция Медина. — Если вам нужно войти в док с медицинской целью, вир кённен…

— Мне не нужна медицинская помощь! Мне нужны мои грёбаные медикаменты! У меня есть номер отслеживания, я знаю что они на вашей станции, и я не буду…

Совтер выключил их и глотнул еще чаю.

— И вот в более-менее таком же духе почти целый час. Даже как-то неловко за них.

— Да, сэр.

— Знаешь, почему я хотел, чтобы ты это услышала?

Она поборола свой страх, и это было хорошо, и ее голос не дрожал, когда она говорила, и это было ещё лучше.

— Чтобы продемонстрировать, что происходит, когда происходит нарушение дисциплины, сэр.

— В конечном итоге. Да. Я слышал, что вы нарушили дресс-код. Это правда?

— Это был всего лишь браслет, сэр. Он принадлежал моей матери, и я подумала… — её голос осёкся. — Да, сэр. Это правда, сэр.

— Спасибо, лейтенант. Я ценю вашу откровенность.

— Разрешите говорить свободно, сэр?

Совтер улыбнулся:

— Разрешаю.

— Со всем уважением, сэр, но дресс-код был регламентом МВКФ. И если уж начинать перечислять нарушения кодекса, то есть и гораздо более серьезные из тех, что достойны рассмотрения. Сэр.

— Имеете в виду то, что мы вообще здесь?

Выражение ее лица было жестким. Она переоценила свои силы, и знала это. Это бывает. Смущение и детское желание топнуть ногой и сказать, что так нечестно. На ее месте он не пришел бы сюда. Но раз уж игра пошла, карты на стол. Назад пути нет.

— Настает эпоха перемен, это правда. Пока избранное правительство не выполняет свои обязательства, адмирал Дуарте взял на себя полномочия и ответственность за флот на себя. Я, следуя субординации, выполняю его приказы. Предполагается, что вы, следуя субординации, выполняете мои. Это самостоятельная инициатива флота. Это не бесплатно для всех.

— Сэр, — сказала она. Она имела в виду «да, сэр», но она не сказала «да».

— Знаешь, что произойдет, если я доложу о твоем несоблюдении дисциплины на флоте?

— Меня могут понизить в должности, сэр.

— Да могут. Если так будет продолжаться, тебя вышвырнут. Отстранят от должности. Выгонят с позором. Не из-за этого, конечно. Этого мало, но если это повторится. Ты понимаешь?

— Да понимаю, сэр.

— Если тебя выгонят, как ты думаешь, что произойдет?

Она смущенно взглянула на него. Жестом своей свободной руки он разрешил ей говорить.

— Я… не… — запнулась она.

— Я тоже не знаю, — сказал он. — На Марсе тебя отправили бы на гражданку. Но там, куда мы собрались, гражданской жизни нет. И совершенно нет человеческой жизни. Выталкивать тебя из локальной пищевой цепи? Тратить время и ресурсы на отправку тебя назад, и собственно куда назад? Силы, взявшие на себя управление Марсом, увидят в тебе предателя так же, как и я. Они засунут тебя в камеру на всю жизнь, если ты не присоединишься к ним. А если присоединишься, тогда какой смысл мне отправлять тебя назад. Или не так?

— Нет, сэр, — он видел как понимание начало просыпаться в ее глазах. Пока только начало. Человечество было таким ущербным. Не только она, все. У половины населения уровень интеллекта был ниже среднего. У половины было ниже среднего верности. Средняя приверженность долгу. Жестокий закон статистики. Это поразительно, как такая раса могла преуспеть настолько, насколько сумели они.

— А теперь, когда мы взяли инициативу в свои руки, — сказал он, — поддерживать строгую дисциплину важнее, чем когда-либо. Мы сейчас как первые межпланетные миссии в те времена, когда еще не было двигателя Эпштейна. Месяцы, а то и годы одним сообществом воинов и исследователей. Там не бывает места для людей со стороны, особенно когда нет никакого «со стороны». Я знаю, ты расстроена, что…

— Нет, сэр, я не…

— Я знаю, что вы расстроены, потому что я обратил внимание на такую малость, как ношение браслета. Это кажется незначительным нарушением, и, на самом деле, таковым и является. Но если я стану ждать проявления более значительных нарушений, мы очень быстро столкнемся с вопросами, определяющими наше выживание. Поэтому у меня нет возможности занимать джентльменскую позицию.

— Я понимаю, сэр.

— Я рад это слышать.

Он протянул руку, ладонью вверх. Бэббидж вытерла рукой слезу, а затем порывшись в кармане задержалась на мгновение. Когда она положила браслет в его руку, она сделала паузу, задержавшись еще на секунду. Что бы это ни значило для нее, отдать браслет было для нее жертвой. Он сжал в руке тонкую серебряную цепочку с крошечным кулоном в виде воробья. Он попытался изобразить нежную улыбку, когда произнес.

— Свободны.

Когда она закрыла за собой дверь, он повернулся к своему монитору. Пришло новое сообщение от Кортазара. По его телу пробежали мурашки. Карманный ученый Дуарте присылал все больше сообщений с тех пор, как астеры спустили курок. Человеческий энтузиазм Совтера нервировал. Личность человека прочно заняла место в зловещей долине, и его удовольствие от проекта, который они разворачивали на новой станции Лакониа, заставляло его чувствовать предвкушение сродни сексуальному.