Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Вне сомнения, более или менее обширные зоны на окраинах и даже в самом сердце активной экономики едва затрагивались движением рынка. Лишь отдельные штрихи — монета, прибытие редких иностранных изделий — показывали, что эти маленькие мирки не были полностью закрытыми. Подобные вялость или неподвижность встречались еще в Англии при первых Георгах или в чрезмерно активной Франции Людовика XVI. Но как раз экономический рост означал бы сокращение этих изолированных зон, призванных во все большей степени участвовать во всеобщих производстве и потреблении; в конечном счете промышленная революция сделает рыночный механизм всеобъемлющим.

Саморегулирующийся рынок, завоевывающий, рационализирующий всю экономику,— такой будто бы была главным образом история [экономического] роста. Карл Бринкман мог в недавнем прошлом утверждать, что экономическая история — это исследование происхождения, развития и возможного в будущем распада рыночной экономики . Такой упрощенный взгляд вполне согласуется с тем, чему учили поколения экономистов. Но ведь таким не может быть взгляд историков, для которых рынок — не просто эндогенное явление. И более того, он не представляет [ни] совокупности всей экономической деятельности, ни даже строго определенной стадии ее эволюции.

296

Hanoteau A., Letourneux A. La Kabylie et les coutumes kabyles.1893; см. также великолепную книгу Педро Чалыяетты — Chalmetta Gendron P. "El Senor del Zoco" en Espaha,1973, p. 75 sq.

СКВОЗЬ МНОГИЕ ВЕКА

Поскольку обмен столь же древен, как и история людей, историческоеисследование рынка должно охватывать все вообще прожитые и поддающиеся наблюдению времена и попутно принять помощь других наук о человеке, их возможных объяснений, без чего оно бы не сумело охватить эволюцию, долговременные структуры и конъюнктуру — созидательницу новой жизни. Но если мы принимаем подобное расширительное толкование, мы втягиваемся в громадное, по правде говоря без начала и конца, обследование. Свидетельствуют все рынки — ив первую голову обращенные в прошлое пункты обменов, еще видимые сегодня то тут, то там формы древних реальностей, подобные все еще живущим [биологическим] видам допотопного мира. Признаюсь, меня приводят в восторг нынешние рынки Кабилии, регулярно возникающие посреди пустого пространства ниже уровня громоздящихся на Окружающих скалах деревень 296; или сегодняшние рынки Даго-

==216

• Ныне Народная Республика Бенин — Прим перев

297 Basllde R , Verger P Contribution sociologique des marches Nag^o du Bas Dahomey —"Cahiers de l'Institut de science 'economique appliqu'ee1959, № 95

298 Gourou P Les Paysans du delta tonkinois1965, p 540 sq ·* Здесь имеется в виду так называемая социальная (культурная) антропология, более или менее аналогичная этнографии

отечественной научной традиции — Прим перев

299 Личные впечатления от поездки в 1935 г ""'Malinowski В Les Argonautes du Pacifique ccidental,1963, p 117, (Оригинальное издание Argonauts of the Western PacificL, 1922 )

301 Смвсе труды Карла Поланьи и особенно Polanyi К , Arensberg С Les Syst`emes 'economiques1975 (Оригинальное издание Trade and Markets in the Early

EmpiresEd Polanyi К e a N Y , 1957 )

302 Смдалее, с 462

Традиционный рынок в Дагомее (Бенин) сегодня — посреди природы, вне пределов деревень Фото Пику

меи * с их ярчайшими красками, тоже располагающиеся вне деревень 297; или же примитивные рынки в дельте Красной реки, тщательнейшим образом обследованные недавно Пьером Гуру 2М.И множество других — ну хотя бы еще недавние рынки хинтерланда Баии, поддерживавшие контакт с пастухами полудиких стад внутренних районов 2". Или еще более архаичные церемониальные обмены, виденные Малиновским на островах Тробриан, к юго-востоку от [бывшей] английской Новой Гвинеи . Здесь сходятся сегодняшний день и глубокая старина, история, предыстория, полевые антропологические исследования **, ретроспективная социология, изучающая архаические общества экономическая наука.

Карл Поланьи, его ученики и его верные сторонники приняли вызов, брошенный этой массой свидетельств . Они кое-как овладели ею, чтобы предложить объяснение, почти что теорию: экономика, которая представляет собой лишь «подсовокупность», «подмножество» социальной жизни 302 и которую последняя включает в свою сеть и в свою [систему] принуждения, только поздно — и то с оговорками!— освободилась от этих многообразных уз. Если верить Поланьи, то потребовалось бы ждать полного, «взрывного» распространения капитализма в XIX в., чтобы произошла «великая трансформация», чтобы «саморегулирующийся» рынок приобрел свои подлинные размеры и подчинил себе до того времени господствовавшую социальную сферу. До

==217