Игры падших

Даже если бы мы не оглядывались на Закон, нам всё равно не суждено обрести Всемогущество, поскольку им не может обладать никто, поскольку оно само обладает всем и всеми. Сейчас наша милая Отчизна оказалась под вражеской пятой, но она продолжает существовать, а значит, у неё есть будущее. Если бы мы дерзнули обрушить на завоевателей всю мощь, которая таится в наших книгах и наших таро, они несомненно провалились бы в Пекло вместе со всеми своими баллистами, кораблями, ахайским огнём, железной дисциплиной, непреклонной волей и несокрушимой верой в гений «божественного» цезаря. Но и Галлия провалилась бы вслед за ними, потому что, выпустив на волю Всемогущество, никто не смог бы удержать его на привязи. Что Галлия… Не осталось бы никого, кто мог бы вспомнить о том, что она когда-то была.

Ты пишешь, что и сейчас не поздно обрушить на врага и пламя Пекла, и громы небесные. Да, ввергнуть мир в первородный хаос никогда не поздно. Некий ахай, имя которого я не желаю упоминать, хотя оно мне известно, добился неувядаемой славы тем, что предал огню прекрасный храм, гордость своего города и своего народа. Никто не помнит имени строителя этого храма, но всем известно имя того, кто его разрушил. Ты пишешь: следует сделать выбор: свобода или смерть. Но выбора нет. Ты предлагаешь смерть, и, поверь, тебе не видать даже славы разрушителя. Просто некому будет вспомнить твоё имя.

Однажды время, когда мы жили, станет легендой, красивой сказкой о беспримерной доблести, о великих подвигах, о неувядаемой славе, и как бы ни были велики наши страдания, для нас они лучше, чем небытие, в которое погрузилось бы всё, что нам дорого, что придаёт смысл нашей жизни и нашему Служению.

Пока ещё держатся герцогства Руа и Шамо, пока ещё кажется, что замок Ханн стоит на пути завоевателей неприступной твердыней, но не стоит рассчитывать на то, что железные когорты ромеев не продвинутся дальше на север. Такова воля планид, и, не преступив Закона, не изменить предначертаний небесных светил.

Не подумай, что мне непонятна твоя боль, – это и моя боль, это боль любого из нас. Но ты должен понять, что есть грань, которую не следует переступать никогда, – та, за которой начинается отчаянье. Да, мы потеряли почти всё, чем владели, и теперь, когда мы лишились Родины, может показаться, что у нас не осталось ничего достойного Служения, ничего такого, ради чего нам стоило бы хранить наши Тайны. Но это не так, мой юный друг, совсем не так. Мы потеряли Галлию, от которой остались лишь два герцогства, но и они едва ли продержатся до конца столетия. Мы потеряли Галлию, но приобрели весь мир. Может быть, это прозвучит кощунственно, но, оставшись без Родины, мы обрели свободу, сбросив с себя вериги долга, которые веками приковывали нас к земной тверди. Теперь мы гонимы и земными владыками, и Церковью. Любой бродяга, узнав, кто мы такие, может бросить в нас камень, а те, кто ещё недавно шёл к нам за помощью и советом, стыдятся протянуть нам руку.

Да, мы сделали всё, что смогли, пытаясь остановить нашествие алчных варваров, которые возомнили, будто они одни носители знания, культуры и порядка. Наши твердыни лежат в руинах, и мы не смогли даже похоронить наших мёртвых. Значит, та сила, которая правит миром и судьбой, оказалась против нас, и нам следует с этим смириться. Тайных Служителей больше нет, но остались и Тайны, и Служение, потому что никто, кроме нас, не проник так глубоко в понимание сути мироздания и смысла человеческого бытия; никто, кроме нас, не смеет приблизиться к Силам, которыми люди обладали ещё до того, как поддались соблазну огня и колеса.

Ты прекрасно знаешь, что ещё сто с лишним лет назад наши люди стали проникать в Церковь, и, поверь, это делалось вовсе не для того, чтобы расшатать её изнутри. Когда-то великий Лотарь Автазис сумел объединить вокруг себя хранителей древних знаний, владельцев многочисленных таро, дал им цель и написал Кодекс Служения. Но он никогда не отрицал истинности Нерукотворного Писания, а значит, и для нас нет ничего зазорного в том, чтобы прикрыть свою наготу монашескими одеждами. В своё время посланцы Лотаря создали Орден Святого Причастия, и он теперь послужит нам убежищем. Все последние века мы пытались противиться судьбе, противопоставляя магию природе, а это порочный путь, и Магистр Ордена, с которым я третьего дня встречался, простыми и ясными словами убедил меня в этом. Отныне мы можем принять участие в судьбах мира, не переча неизбежности, но помогая ей в выборе своего пути. Очень скоро ты поймёшь, о чём я говорю, а пока только поверь.