Игры политиков

К тому времени Коидзуми уже прожил долгую жизнь в политике. Выпускник престижного университета Кейо, он поступил в аспирантуру Лондонской школы экономики. Но тут — случилось это в 1969 году — умер его отец, депутат парламента. Коидзуми вернулся в Японию, попытался занять место отца, проиграл выборы, но в конце концов своего добился, став в 1972 году депутатом верхней палаты, которую с тех пор уже не покидал. Постепенно поднимаясь наверх, он был назначен в 1988 году министром здравоохранения, затем вновь занимал этот пост в 1996—1997 годах. Если не считать несколько экстравагантных манер, в послужном списке Коидзуми мало что указывало на то, что он может стать мотором партийных реформ. Однако же за какие-то тридцать дней, что заняла предвыборная кампания, он обозначил все позиции, нуждавшиеся в коренной ломке.

Поначалу казалось, что шансов на победу у него немного. После двух поражений кряду репутация его среди партийных боссов была невысока. И тем не менее именно Коидзуми оказался единственной заметной фигурой, кто понял, какое значение для назревших перемен может иметь новая процедура выборов. Участие рядовых членов партии, рассуждал он, сродни первичным выборам в Америке. А стало быть, и тактику нужно выбирать скорее американскую, нежели японскую.

Нужно было обладать особыми достоинствами, чтобы преступить традиционные правила игры, понять, что настало время харизматического, готового к переменам лидера, который вырвет эстафетную палочку из рук стариков, заставит их согласиться на реформы… и проголосовать за себя.

Когда он только начинал свою кампанию, обозреватели, например, профессор Софийского университета Кунико Иогучи сравнивал его прическу рок-звезды и юношескую улыбку с внешностью Джона Кеннеди. «Напоминает он Кеннеди и в том отношении, — продолжает профессор, — что первым в Японии осознал роль, которую играют в демократических обществах телевидение и вообще средства массовой информации, и прекрасно научился их использовать… Люди связывают с ним надежды на будущее. Разумеется, для этого надо быть хорошим актером, однако же, помимо того, Коидзуми, подобно Кеннеди, не скрывает от людей, что да, наступили трудные времена, но выход имеется». Когда противники пытались забросать его грязью или высмеять, он отвечал: «Говорите, я эксцентрик? Но тех, кого считают эксцентриками в парламенте, публика воспринимает как нормальных людей».

К тому же за легкомысленным обликом 59-летнего мужчины — а прическа делала его гораздо моложе на вид — скрывался человек, по-настоящему приверженный переменам. Эту приверженность Коидзуми подтвердил и тем, что уже в самом начале кампании подал в отставку с поста лидера парламентской фракции. Фракции в ЛДП — это отнюдь не свободные ассоциации единомышленников. Это определенные, связанные жесткой дисциплиной структуры, которые и сами по себе напоминают политические партии, соперничающие друг с другом за министерские и иные портфели. Коидзуми повел против фракций войну, заявляя, что само их существование способствует коррумпированности японской политической жизни. Более того, он выступил против привилегий лидеров партии при отборе кандидатов. «Лучше всего, если премьер-министра будут выбирать прямо, как это практикуется в США. Этого можно добиться, надо лишь внести соответствующие изменения в конституцию. Правда, в ведущих партиях таким новациям сильно сопротивляются».

Объявляя крестовый поход за реформы без «оглядки на священных коров», Коидзуми обещал игнорировать требования заинтересованных кланов, которые определяли политику ЛДП в прошлом. Это были прежде всего строительные компании, успешно лоббировавшие мощные финансовые вливания в общественные и дорожные работы. Обещая сократить подобного рода расходы, Коидзуми готов был пойти уж на совершенную ересь — направить налоги от продаж бензина и автомобилей, всегда предназначавшиеся для строительства шоссейных дорог, на другие цели и даже сократить налоги.

Утверждая, что Япония «подсела на долговую иглу», Коидзуми отмечал, что «бюджеты на всех уровнях — от федерального до местного — фактически вышли из-под контроля, ибо дефицит их достигает 10 процентов валового продукта страны. Такого ранее не знала ни одна развитая держава». Один американский инвестор, продолжал Коидзуми, подсчитал, что «японское правительство берет в долг примерно 40 миллионов долларов в час на протяжении 24 часов в день». Коидзуми торжественно обещал положить конец этой практике, сократить государственные расходы и провести санацию банковской системы.

Он также намеревался принудить банки покончить с практикой выдачи необеспеченных кредитов и банкротить обессилевшие компании, хотя и признавал, что сделать это будет нелегко. «Нелегко» — очень слабо сказано. Журнал «Экономист» прогнозировал, что такой шаг «лишит работы сотни тысяч, возможно, миллионы людей».