Игры Предвечных

— Тьмы и хаос, снова Марика! Зачем убрали женщин??

— Но это же понятно, — вполголоса, чтобы не слышали остальные вожди, пояснил велл в сторону недоумевающего манна. — Этот… эта Марика разумела, что после долгого морского похода твои воины захотят… передохнуть. А воевать теперь, без мужчин, она может только под защитой городских стен. Не удивлюсь, если в окрестных поселениях ты не найдешь ни одного живого человека.

Вальгард наморщил лоб.

— Погоди, но если все так, как ты говоришь… что здесь делает вот эта..? — не считаясь с присутствием принцессы, вождь простер руку в ее сторону. — Почему не сидит за стеной вместе со своей Марикой? Женщина, — он обратился к вздрогнувшей веллийке. — Отчего я вижу здесь тебя, если все приказы в твоем… в этой провинции отдает принцесса Марика? Где она сама, что не явилась… с той же просьбой? Почему прислала… почему ты?

Принцесса Ираика вновь бросила взгляд на маннских вождей, что стояли за спиной Вальгарда. Потом подняла глаза выше. Множество маннских воинов столпились у бортов причаливших кораблей. Они не сходили на берег, ожидая команды, но старались не упустить ничего из происходящего.

— Принцессы Марики нет в Ивенот-и-ратте, — опустив глаза, негромко проговорила Ираика, изо всех сил стискивая руки в кулаки, чтобы они не дрожали. — Почти месяц, как она уехала к Прорве. И больше не вернулась. Я не имею… никаких вестей о ней.

Глава 30

Чем больше времени вождь Вальгард проводил в проклятом тумане, тем сильнее крепла в нем уверенность спросить с Марики за все. И даже больше. Благодаря усилиям проклятой принцессы, которая в своих романских приказах осталась верна себе, в портовом поселке не нашлось ни крупицы пищи. Пресная вода, впрочем, еще оставалась в полупустых колодцах. Вопреки опасениям наученного горьким опытом Вальгарда, она оказалась не отравлена. Должно быть, даже романская ведьма не рискнула испортить все хранилища в таком большом поселении.

Однако воинам, которые едва дотянули до берега на остатках припасов, одной воды было не достаточно. Вот почему, выгрузившись на берег, армия маннов двинулась к Ивенот-и-ратту, не дав себе и часа на отдых. Тем более что захватчикам приходилось идти пешком и нести походные мешки на собственных плечах. Верные уры, могучие мохнатые полукозы, которые долгое время заменяли изгнанным маннам лошадей, остались на Островах. Самих же лошадей, впрочем, как и ослов, и всю другую скотину, вьючную и невьючную, увели из порта и окрестностей по приказу все той же проклятой Марики. А потому путь до столицы должен был занять не меньше трех-четырех часов походного шага.

— Очень любезно со стороны вашего высочества приехать, чтобы показать нам дорогу, — велльский маг еще раз почтительно кивнул Ираике. Знатная женщина была единственной из двигавшихся через туман людей, кто ехал верхом. Впрочем, по ее измученному виду было понятно, что даже путь на лошади выматывал непривычную к такому принцессу куда больше, чем пеший поход — ее незваных гостей. — Сам я плохо знаю окрестности столицы. И должно быть, я очень давно не был дома. Не припоминаю в Веллии таких туманов.

— Я тоже, — принужденно кивнула Ираика, стирая ладонью выражение усталости с лица и делая попытку вновь казаться приветливой. — В этом году туманы наползают не с моря, а с холмов. Старухи говорят, что такое случается в эпоху больших потрясений… Словно Лей намеренно скрывает свой лик, дабы не видеть того, что творят его дети.

Слышавший их разговор Вальгард хохотнул.

— Твой мир изменится, женщина, это я тебе обещаю, — вопреки усталости и разочарованию от невозможности уже сегодня обладать вожделенной добычей, вождь пребывал в добром настроении. Откуда-то в нем крепло чувство, что Марика, пусть далекая теперь, все равно никуда от него не денется. Ведьма была подла, но она слишком любила собственную жизнь. Вальгард понял это давно, а множественные подтверждения, которые он получал, проводя время в обществе этой принцессы, окончательно уверили его в этом предположении. Рожденная женщиной, романская ведьма очень мало приобрела от женской натуры. Она могла бросить против маннов всех оставшихся подданных, и попытаться умереть в бою. Но, в отличие от жен, подобных Ираике, едва ли когда-нибудь пошла на то, чтобы убить себя своей рукой. Скорее, не найдя помощи ни у одного из союзников, она попытается договориться с захватчиками. Вальгард думал об этом, и его рот мимо воли растягивался в ухмылке. Неизвестно, что могла предложить маннам воинственная принцесса. Но он абсолютно точно знал, чего бы он желал потребовать в обмен на сохранность жизни — романской ведьмы и ее детей.

— А что эта ваша Марика, — продолжая речь, обращенную к тревожно поднявшей на него взор велльской принцессе, медленно проговорил он. — Она всегда была такой своевольной? Или это болван Седрик, что не умеет обращаться с женщинами, так ее избаловал?

Ираика выслушала Вальгарда с надлежащим ее положению почтением на лице. Однако ответила не сразу.