Игры Проклятых

Каэль достаточно могуч, чтобы не быть моей марионеткой. Он может нарушить мои планы. Правда, сейчас у меня не осталось выбора. Через три дня состоится поединок Морены за трон Хельхейма. Если она победит раньше, чем «оживет дважды мертвый», – вспомнил слова пророчества Арганус, – то последовательность будет нарушена. Этого я позволить не могу. У Клавдия два дня, чтобы совершить ритуал. А теперь иди и проследи, чтобы он не опоздал.

– Но…

– Иди! – повысил голос Арганус, повторяя приказ, и Черная Вдова поспешила исполнить волю призвавшего – неосязаемым облаком выпорхнула в окно.

* * *

Боковым зрением он заметил, как в портале окна мелькнула тень. Когда он обернулся, ничего не увидел. Несколько мгновений он упрямо изучал темноту за окном, но, ничего этим не добившись, вернулся к чтению книги. Тень молнией пронеслась с другого бока. Он резко повернул голову и изучающе пробежал взглядом по стене, перетянутой цветастой, вышитой золотыми нитями драпировке. Комната была пуста. Тут негде было спрятаться. Грубые стены были скрыты за разноцветными пестрыми тканями и коврами, даже двери и окно терялись в серебряной паутине ленточек. Читальная зала представляла собой неправдоподобно яркую, переливающуюся сотнями пестрящих цветов коробку, но из-за отсутствия какой-либо мебели – пустую коробку, в которой не останется незамеченной даже мышь.

Лазарь напряг зрение, тщетно пытаясь разглядеть тень, которая недавно скользнула в окно, но это не дало ровным счетом ничего. В комнате, кроме него самого, никого не было. Если бы он присмотрелся к темной точке, которая прилипла к драпри, то смог бы распознать в ней летучую мышь, даже больше – нетопыря: достаточные знания помогли бы Лазарю отличить вампира от обычного кожана. Но ничего, кроме переливающихся на свету одинокой свечи ковров, он не заметил и вернулся к чтению.

Тень словно этого и ждала – пронеслась за спиной. На этот раз магик различил в полной тишине хлопанье крыльев и, почувствовав раздражение и страх, вскочил на ноги, опрокидывая при резком движении резное кресло.

– Кто здесь?! – угрожающе прорычал магик, перерожденный в лича. Единственный из немногих магов, воскрешенных эликсиром бессмертия, который так и не сумел открыть в себе талантов к темной силе.

Он остался тем же целителем, которым был и до трансформации, а в армии нежити исцелять было некого, и посему Лазарь стал архивариусом Академии – учебного заведения для молодых адептов, которых уже несколько веков не набирали. Лазарь стал никем и ничем и жил с осознанием этого столетие за столетием. Зато псевдонекромант был единственным, кто мог похвастаться абсолютным знанием как в истории, так и в магической науке, которую, правда, не умел применять на практике.

– Не шуми, Лазарь, разбудишь тишину, – донесся голос из-за спины.

Магик резко развернулся, но опять не нашел никого.

– Кто ты?! – срываясь на крик, вопросил он.

– Я твоя тень, я призрак, который пришел за тобой, чтобы обречь на вечные муки… – ответил нахальный заунывный голос.

– Бред, бред сумасшедшего, – скосил челюсть Лазарь, что, скорее всего, означало улыбку. – Призраков, питающихся бессмертными, нет.

Клавдию надоело развлекаться. Лич-целитель был слишком скучной мышью, чтобы ловкому коту тратить на игры с нею драгоценное время. Нетопырь, слившийся с тканью словно хамелеон, легко сорвался с драпри и молнией пересек комнату, в мгновение ока превращаясь в вампира. Клавдий вытащил крис и воткнул его в челюсть магика. Искривленное лезвие прошло пустой череп и остановилось у горящего красным глаза.

– Доброй ночи, Лазарь. Я пришел к тебе с приветом от Аргануса и принес Смерть Каэля, так что будь осторожным в движениях – неловкость может стоить тебе жизни.

– Убери, – взмолился магик, – убери крис! Я расскажу все! Но с клинком во рту сложно говорить…

– Лазарь, неужели ты думаешь, что я настолько наивен, чтобы не знать, как разговаривают личи? – с едкой улыбочкой на лице ехидно спросил Клавдий и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Ты давно лишился языка, а твоя челюсть не способна издать ни звука. Магия – вот ваша речь, и кинжал к голове не помешает твоему говору. – Вампир посерьезнел и добавил холодным, как лед, голосом: – Отвечай на вопрос.

– Арганус. Во всем виноват Арганус! – взорвался Лазарь. – Это он подговорил меня не разрывать связи между ним и Мореной. Он обещал мне власть, обещал разорвать «купол», я не мог ему отказать, у него были юбер-орбы Трисмегиста!

– Спасибо за занятную информацию. Я не собирался расспрашивать тебя ни о Морене, ни о каких-то там «юберорбах» – меня интересовала Изумрудная скрижаль, но теперь ты расскажешь обо всем.

– С чего начать? – Проклиная излишнюю болтливость, обронил Лазарь.

– Начинай по порядку, – пожал плечами Клавдий. – И не упускай мелочей, ты сам прекрасно знаешь, что в них скрыта истина.

– Существует прорицание, – начал издалека архивариус, но только так он мог удовлетворить просьбу вампира и рассказать все по порядку. – Ее текст звучит…