Игры разума

С какого момента Лене начал нравится Алекс и когда это переросло в первую любовь, ответа никто дать не мог. Как-то само собой вышло. Она часто проводила время в его компании, росла с ним и воспринимала только как друга. Но, в один прекрасный день все рухнуло, дружба отошла на второй план, уступив место новым, доселе неизведанным чувствам.

Первая любовь… Раненая птица, с подбитым крылом, одинокая слеза на горячей щеке, осенний лист, падающий на землю, немой вопрос, застывший в тусклых глазах, губы в кровь, мысли в узел, кокон из паутины, плотно сжатые кулаки и в завершение ко всему – разбитое вдребезги одинокое сердце. Ей всего пятнадцать, ему - двадцать два. Она – ребенок, грезящий о сказках и рыцарях, он – уже умудренный в любовных делах повеса, недосягаемый запретный плод. Она без сердца, а у него их два: одно свое, бьется с неимоверной силой в груди, другое – ее, зажатое в руке. Лабиринт, из которого нет выхода. Вернее есть, только вот поймет она это потом, когда рухнут вниз ее мечты, а сердце предательски остановится…

- Болтушки, как дела в школе? – Алекс заглянул в комнату и подмигнул девчонкам. – Двоек нахватали?

- Вот так тебе сразу все и рассказали! – Прыснула Валерия и показала родственнику язык.

- Ну, в Ленке то я не сомневаюсь, она человек целеустремленный, а вот ты, сестричка, лентяйка и двоечница. – Рассмеялся, за что тут же получил подушкой в лицо.

- Ну, зараза. – Выскочил из-за двери и рванул за Леркой, которая в ту же секунду оказалась по другую сторону кровати.

Лена, наблюдавшая эту картину, валилась со смеху и хваталась за живот. Смешно смотрелась эта парочка: девочка-подросток, смеясь и крича одновременно, носилась вокруг кровати, пытаясь убежать от взрослого парня, совершающего те же телодвижения. В комнате царил полнейший хаос, с которым не сравнились бы Содом и Гоморра: подушки по углам, покрывало на полу, тапочки на ночном столике.

- Не догонишь! – Кричала раскрасневшаяся от бега девочка. – Не догонишь! Не догонишь!

На последней фразе Валерия, совершив странный пируэт, предварительно споткнувшись о ножку кровати, плюхнулась на пол. Не долго думая, Алекс схватил ее за щиколотку, свалился рядом и начал, что есть силы щекотать. Лера верещала и брыкалась, от смеха у нее началась икота, а из глаз лились слезы. В такой же приблизительно позе и состоянии находилась и Ленка. От продолжительного смеха живот начали сводить спазмы, а остановиться не было сил. Смех и нечеловеческий крик стоял на весь дом, стены сотрясались, а окна звенели.

- Ах, тебе тоже смешно?! – Наиграно строго спросил Алекс, на секунду оторвавшись от Леры. – Ну, получай!

В мгновение ока он подлетел к ничего не понимающей девушке. Повалив спиной на кровать, парень зажал в руках ее ногу и, не долго думая начал водить рукой по стопе от пальцев до пятки. Лерка прыснула и уткнулась лицом в пол.

- А сейчас и на балалайке сыграю! – Закричал Алекс, при этом имитируя, что нога Лены – это инструмент.

Два чувства сейчас боролись в еще совсем зеленой и неопытной девчонке. С одной стороны, парень, которого она любила, которым грезила, прикасается к ней, да что там таить – практически обнимает. С другой – она панически боится щекотки, отчего тело пронзает мелкая дрожь, слова застревают в горле, а из груди вырывается что-то, отдаленно похожее на смех.

- ЖИЛИ У БАБУСИ ДВА ВЕСЕЛЫХ ГУСЯ! ОДИН - СЕРЫЙ, ДРУГОЙ - БЕЛЫЙ,ДВА ВЕСЕЛЫХ ГУСЯ! – Пел, нет, орал песню парень, «брынча» на Ленкиной ноге.

Бравая компания совсем забыла, что в доме помимо них еще есть люди, и продолжала веселиться от души, когда дверь с шумом распахнулась.