Игры с ангелами

Поскольку возникла пауза, так как Ольга понятия не имеет об отношениях отцов и детей, всеобщим молчанием воспользовался Павел:

– Оля, я тебя понимаю, но разреши мне самому решать, как работать и что главное, раз уж дело закреплено за мной, хорошо? Что у тебя с фигурками?

– Как и ожидалось, ничего, – огрызнулась она, раздосадованная тем, что не удалось никого вывести из себя.

– Ты всех ангелов выставила?

– Не всех, конечно! – подняла плечи Ольга, дескать, что за бред ты несешь! – Там этих фигурок целая коробка! Каждую нужно щелкнуть три раза…

– И что? – перебил Павел, нисколько не окрашивая свою речь. – Вениамин эту работу сделал бы за день, включая размещение фотографий в интернете… Не-не, Оля, не перебивай, я же слушал тебя, теперь ты слушай, главный-то здесь я. Размести всех ангелов и внимательно следи за реакцией на них, веди переписку с комментаторами. Эта работа важная для нас.

Ольга симптоматично дышала, все ее существо от волос до печенки протестовало против задания, но в данном случае она бесправна, ей хотелось другого положения, а именно – быть над. Она слишком много терпела унизительных замечаний и подначиваний от каждого тупого опера вроде Феликса, а еще эти закатывания очей до одних белков, как делает любимец всех – ядовитый Сорняк Женя.

– Ладно, я пойду, – сдалась она. – А вы что будете делать?

– Работать, Оля, работать, – попытался мягко вдолбить ей Павел. – Как видишь, не всегда получается блицкриг в нашем деле, обычно это долго, нудно, скучно, как сейчас. Да, версий у нас нет. Пока. Ты же знаешь, часто уходят годы на поиск преступников. Короче, Оля, эти фигурки для нас очень важны. Преступники разгромили обе комнаты и прихожую, не оставив там ни одной целой вещи, а…

– Там еще посуда была, – напомнила Ольга.

– Не думаю, что посуда имеет какое-либо смысловое значение, а вот фигурки ангелов… слишком нетипично для современного молодого парня.

– Чем?! – прорвало ее. – Чем это барахло может помочь?

– А кстати! – будто не услышал ее стона Павел. – Поставь коллекцию на продажу, текст такой напиши: «Продается коллекция ангелов, принадлежавшая Илье Грюмину». Цену не пиши… или… О! По договоренности напиши. Свободна.

Она ушла, Феликс повернул голову к двери и забухтел:

– Спасибо, Марихуана, что не хлопнула дверью, а то после обильных возлияний в командировке у меня головка бо-бо. Настя меня второй день отпаивает, а тут эта…с претензиями.

– Так, – сказал Павел. – Давайте, ребята, ближе к столу. Быстрее… Всем удобно? Феликс рассказал вам о результате поездки?

– Да, Павел Игоревич, мы уже в курсе, – кивнул Вениамин.

– Тогда быстро докладывайте, что у вас.

– Мы провели повторный опрос в универе, – начал Веня, вынимая из кожаной папки лист, который положил на стол. – Вам стоит поговорить вот с этими ребятами. Можно мое мнение?

– Конечно.

– Не вызывайте их повесткой, туда тоже не стоит ходить, а пригласите студебеккеров к себе в кабинет.

– Студебеккеры? – озадачился Феликс. – Это грузовик времен Отечественной войны, кажется…

– Американский, – подтвердил Веня. – Я так студентов прозвал. Примитивные, тормоза у них не работают, кривляются, будто князья. В общем, они как раритет на выставке – одни понты, а толку ноль.

– Ты не слишком строг? – рассмеялся Терехов.

– Так достали детки нас с Веником, – признался Женя. – Нет, есть и нормальные, но мало. Честно.

– А в связи с чем возник совет? – поинтересовался Павел у Вени.

Как правило, тот немногословен, но каждому хотелось внести свой вклад в расследование, которое затянулось по сравнению с предыдущими. На них уже с усмешками смотрят, Ольга прилюдно шпильки вставляет, намекая, что у кружка Терехова от успехов голова не на месте. Вениамин наблюдательный человек, поэтому слушали его внимательно:

– Ваш кабинет – территория им непривычная, к тому же это место, где, грубо говоря, карают и милуют, следовательно, помимо воли, несмотря на тыл за спиной в лице дорогих родителей, студебеккеры станут вибрировать. Это обеспечит ошибки с их стороны, оговорки и проколы, а уж с этим, Павел Игоревич, вы знаете, что делать. А на своей территории студебеккеры ведут себя развязно, там они чувствуют защиту, сама атмосфера их подстегивает наглеть и отталкивать наши вопросы. За редким исключением. Но, Павел Игоревич, как раз два исключения входят в этот список, который вы держите.

– Серьезно? – удивился Павел. – То есть самые положительные студенты вас насторожили, я правильно понял?

– Совершенно верно. А еще двое так себе, но вы прокачайте их, всего шестеро… короче, вы посмотрите видео и поймете. Но я не закончил. Если вызовете повесткой, придут с армией адвокатов – грозились, да. Думаю, от страха им нужна будет защита, тут у них не будет выхода. А вот на предварительную беседу – это лазейка, скорей всего, придут сами, потому что боятся родителей. В этом случае огласки не будет, значит, мамочки с папочками не узнают о походе к нам. Я изложил исключительно свои ощущения.

– Но как будто мои мысли прочел, – сказал Женя.

– Логика в твоих словах есть, – согласился Павел. – Все?