Игры с ангелами

Феликс подошел к нему, с минуту рассматривал кровать, приподнял лежавшую на ней простыню и присвистнул, потом одеяло взял за угол, откинул в одну сторону, затем в другую и пожал плечами. Ничего не сказал. Он повернулся спиной к кровати и поднял глаза к потолку – люстра цела, как и в первой комнате. Павел последовал его примеру, так и стояли некоторое время, думая, наверное, об одном и том же: разгром – это либо демонстрация и намек на что-то, либо устрашение, либо искали нечто ценное.

Первым закончил работу Огнев, объявив:

– Отлично! Пальчики есть, значит, мальчик убит недавно.

Антон работал вместе с ним, делая и свое дело, и помогая криминалисту – все успевал, а посмотришь на круглые формы, таким пузырям только на диване лежать. Что характерно, новичок не суетлив, тем не менее быстр и ловок, еще сосредоточен и увлечен. Следователь и оперативник, стоя в позе бездельников, переглянувшись, удовлетворенно кивнули, оценив парня положительно. Безусловно, оценивать другого со всей строгостью – что может быть проще, это мы все умеем, и Феликс в следующий миг опустил уголки губ вниз, голову наклонил набок и приподнял плечи, что означало: рановато возлагать надежды. Прошло не так уж и много времени, Антон, легко подскочив на ноги, сообщил:

– Труп можно грузить в машину, люди внизу, пора их вызвать.

– Успеется, – сказал Павел, идя к нему. – Что-нибудь расскажешь или… как обычно, после вскрытия?

– Конечно, расскажу, – округлил глаза Антон, почему-то удивившись. – Только если ожидаете открытий, это напрасно, на месте самый примитивный осмотр.

– Антоша Степанович, – перебил его Феликс, – валяй с примитива. Для начала, а там видно будет.

– Итак, – неожиданно по-деловому начал Антон. – При первом осмотре на теле убитого не обнаружено ни огнестрельных ран, ни резаных. После вскрытия скажу точно причину смерти, а пока только предположение.

– Да? – произнес Павел, в свою очередь изумившись, так как некоторые особо одаренные эксперты лишь после вскрытия делали выводы, но никак не раньше. – И какое оно… предположение?

– Похоже, забили парня до смерти.

– Забили? Считаешь, убийца был не один?

– Паша… – протянул Феликс. – Ты сам употреблял слово «убийца» во множественном числе, интуиция – родная мать сыщика. Но мне интересен вывод Антоши… э… Степановича. Давай, воркуй.

– Смотрите, он высокий, крепкий, спортивный, наверняка качался в спортклубах. Думаете, дал бы забить себя одному человеку? Как минимум их было двое, они не давали ему опомниться, пока мне так видится история смерти.

– Что ж, твое видение убедительно, – сказал Павел. – А еще?

– Время смерти…

– Так быстро? – вырвалось у Феликса, он и брови поднял в удивлении.

– Пф! А чего тянуть? Измеряется температура тела и окружающей среды, затем есть точные признаки первичного окоченения, вторичного или отсутствие оных… Вы разве не знаете?

А глаза-то округлил, как у бешеного суриката перед кончиной, можно подумать, мальчик встретился с дилетантами широкого профиля. У Антона глуповатые реакции, отдают театральщиной, все же какой-то он… немного блаженный или несерьезный.

– Мало ли, что мы знаем, нам интересно, что ты знаешь, – весомо, будто экзаменатор, сказал Феликс. – Ну и когда?

– Понял, вы меня проверяете! – не к месту обрадовался Антон, подтвердив, что он странноватый. – Смерть наступила в промежутке между девятью и половиной десятого. Вечера, конечно.

– Ну и рекордсмен ты, Антоша… Степанович, уложился в каких-то полчаса, – засомневался Феликс.

– Нет, если хотите, считайте промежуток между девятью и десятью, обычно так все пишут в протоколах. Я обозначил более точное время, это несложно вычислить современными электронными средствами по тем показателям, которые вам называл. Что-то не так?

– Все так, так, – заверил Павел, кивая, как болванчик.

– Нормально, нормально, – закивал и Феликс.

– Тогда я побежал, – засобирался Антон. – Вызову мужиков, они заберут труп, после вскрытия доложу, что удалось из него вытащить. До свидания.

Павел и Феликс попрощались с ним, оставшись вдвоем, постояли над телом парня, которому жить да жить… Но сейчас дело в другом: почему Илью так жестоко убили, при этом не взяв хотя бы ценных вещей, которых здесь немного, но они есть? Это тот случай, когда никаких предположений с ходу не построишь, невозможно строить теории, не имея повода, то есть самого ценного – мотивов, улик и показаний. Не сговариваясь, Павел с Феликсом перешли в первую комнату, их встретил вопрос Вениамина:

– Тут еще фигурки есть, в коробке, их снимать?