Игры с дьяволом

Привязывая конец веревки к ногам Дэнни, Лу хорошенько дернул за нее, и Дэнни упал лицом вперед. Лу продолжал тянуть, пока Дэнни не повис вниз головой. Его лицо было на уровне талии Кейн, и он мог отлично видеть, что она достает из кармана. Старый складной нож принадлежал Далтону, и был одним из последних его подарков.

– Какое отношение это имеет к тебе? – повторила она вопрос. – Большое. – Кончик ножа касался его тела. – Ты всего лишь животное, кузен, поэтому я собираюсь разобраться с тобой именно так.

Пот проступил на его лице, когда в тишине раздался звук рвущейся ткани.

– Подумай, что ты делаешь, Кейн. Я же твоя семья.

Она остановила себя, хотя ей хотелось вогнать нож в его сердце за эти слова. Вместо этого она подвинула нож к его брюкам, не особо заботясь о том, что порезала бедро.

– Ты перестал быть моей семьей после того, что ты пытался сделать в моем доме с моей женой. – Его боксерские трусы упали на пол рядом с остальной одеждой.

– Черт, если ты хочешь поразвлечься, тебе не обязательно было проходить через все это. Мы же семья, если хочешь отрезать от меня кусок, просто спроси. Если Дэнни и хотел еще пошутить, это желание исчезло, когда она отрезала его правый сосок. Он сразу же забыл свое обещание не кричать.

– Я почему-то не думаю, что ты бы принял мое приглашение, тем более зная, что я задумала. – Она села на край стола, наблюдая, как кровь стекает с груди Дэнни на его лицо.

– Зачем ты это делаешь? – всхлипнул Дэнни.

– Назовем это прелюдией. – Она ощутила спокойствие, когда отложила нож и взяла у Меррик ремень. Мы могли бы потратить время иначе: я бы спрашивала, зачем ты убил Мари, а ты бы отрицал это.

– Так вот в чем все дело? Да ты должна благодарить меня за то, что я избавил тебя от этой обузы!

Удар кожаного ремня по губам заставил его замолчать.

– Ты вырос вместе с Мари. Она никогда ни для кого не была обузой. Это определение скорее подходит к тебе и твоей семье, так что заткнись. – Она снова замахнулась, ударяя его по груди, стараясь попасть точно по ране. – В конце концов, мы еще не закончили наш разговор о козе. – Она снова взяла в руки нож, и заметила, что кровь на его лице смешивается со слезами.

– Если ты собираешься убить меня, давай.

– Да, я собираюсь убить тебя, Дэнни, но это будет не слишком скоро. Ты же меня знаешь. – Она наклонила голову набок, и продолжила смотреть на него. – Мой дедушка сказал мне, что, когда убиваешь козу, нужно сначала выпустить из нее кровь. Нужно медленно разрезать ее. – Не оправдывая своего заявления, она отрезала ему левый сосок.

– Ты сука, – закричал Дэнни. Он плакал и пытался подтянуться повыше, чтобы не быть для нее такой простой целью. Она снова ударила его ремнем, и он свесился вниз.

Она била его до тех пор, пока он не начал умолять ее остановиться. Она остановилась тогда, когда у нее устала рука. К этому моменту все его тело было покрыто красными полосками, из некоторых сочилась кровь. Солнце уже садилось, и свет в комнате угасал так же быстро, как Дэнни.

– Пожалуйста, Кейн, не надо больше. – Он видел под собой лужу крови, которая ясно говорила, что жить ему осталось недолго. – Я сожалею о том, что я сделал.

– Дедушка рассказывал, что в конце нужно сделать узкий разрез на горле животного и позволить ему истечь кровью, – сказала она так, будто не слышала его.

– Все, что угодно, только не это. Пожалуйста. Я не хочу умирать.

– Все хорошо, Дэнни, я не собираюсь делать это с тобой. – Она смотрела, как он рассмеялся сквозь слезы, как будто от облегчения. – Нет, я приберегла для тебя кое-что другое. – Она взяла нож и пододвинулась ближе. – Это тебе подойдет, после того, что ты сделал с Мари и с другими. Все эти невинные девушки, над которыми ты издевался, чтобы удовлетворить свои больные потребности, все они заслуживают правосудия, так же как и моя сестра.

– Пожалуйста, Кейн. Я сделаю все, что ты захочешь. Только не трогай меня больше.

Она удивилась, что у него осталось столько сил, чтобы кричать, когда поднесла нож к его мошонке. Без колебаний она отрезала все, и Дэнни смотрел, как его гордость упала на пол, как кусок мяса.

Из-за диких криков, Меррик хотелось засунуть все это хозяйство ему в рот, как раз перед тем, как Кейн перерезала ему горло.

Хэйден смотрел на лицо матери так, будто видел его впервые.

– Ты собираешься честно ответить на вопрос, или мы опять будем ходить вокруг да около?

– Я не хочу отвечать, Хэйден.

– Боже мой, просто ответь на вопрос. Почему ты ушла? Что тут сложного?

– Я не хочу, чтобы твое мнение о Кейн изменилось из-за простого любопытства. Это сложно, потому что именно это и случится, когда я отвечу на вопрос.

– Но она хочет рискнуть этим. Почему ты не можешь?

Этот вопрос должен был включить в голове у Эммы предупреждающий огонек, но из-за злости на Кейн мысли ее затуманились. Реакция Хэйдена на правду может помочь ей выиграть его у Кейн.

– Я что-то не вижу, чтобы она отвечала на какие-то вопросы.

– Она меня не бросала. А ты бросила. И теперь я хочу знать, почему.

Эмма уставилась на землю под ногами и пошла дальше. На ходу будет легче рассказать.