Игры с дьяволом (ЛП)

В последний раз, погладив изувеченную руку Мари, Кейн положила ее обратно на стол и накрыла. Должно быть, она сопротивлялась, как могла, раз на ней столько ран. На ожоги от сигарет рядом с сосками и на животе было невозможно смотреть. Кейн поняла, что Дэнни, видимо, делал это, чтобы заставить Мари подчиняться.

Я должна была убить его сразу после того, как он дотронулся до Эммы.

– Я не спрашиваю, как у него дела. Я спрашиваю, где он. Где он?

Роберт стал говорить громче, пытаясь не показывать свой страх. Потом вовсе перешел на истеричный крик.

– Ну же, Кейн. Что такого тебе сделал мой мальчик, кроме того, что пытался поразвлечься с сучкой, которая все равно тебя бросила?

Он начал дрожать и потеть, когда она сняла куртку и закатала рукава.

Работники больницы, которые прибежали вниз, когда услышали крики из морга, так же быстро убежали прочь, когда пять человек у двери потянулись за оружием.

Роберт шатался из-за боли в голове, после того, как Кейн ударила его. Он упал на колени, но она схватила его за волосы и, поставив на ноги, подтолкнула к столу.

– Посмотри на нее и скажи, что ты видишь.

На лице было столько синяков и ссадин, что Роберт не сразу узнал свою вторую племянницу. Его чуть не стошнило и тут до него дошло, зачем Кейн разыскивает Дэнни.

– О Боже.

– Нет, Бог здесь ни при чем, так что скажи мне, где я могу найти твоего ублюдка-сына. Потому что, дядя, поверь мне, если мне придется выпытывать это у тебя… – Она не стала договаривать. – Сейчас я в таком настроении, что могу уничтожить всю вашу семью.

– Дэнни не мог этого сделать.

– Этот урод оставил записку на том, что осталось от ее платья, так что говори, где я могу его найти. Я знаю, что он снабжает тебя выпивкой и сигаретами, так что ты должен знать.

Хлюпая носом, он попытался посмотреть на Кейн, и она еще крепче схватила его за волосы.

– Что будет со мной, если ты убьешь Дэнни?

– Ты останешься в живых, что более чем щедро с моей стороны. В конце концов, Дэнни такой благодаря воспитанию. Ты должен быть благодарен за то, что этим зверством он не навлек чуму на весь ваш дом. По крайней мере, пока нет.

– Я не знаю, где он. Правда, Кейн. – После удара по почкам он пожалел о своей лжи, и теперь она оставила его лежать на полу.

– Я пыталась по-хорошему. Помни это.

Казалось, что все самое ужасное закончилось, и она уходит.

– Что это значит?

– Это значит, что ты на стороне Дэнни, а не на моей. Иди домой и жди, что твой сын и Джованни Бракато защитят тебя. Когда будешь трезвым, молись о том, что я буду добрее, когда вернусь, и смерть будет быстрой. Но это сложно игнорировать. – Она показала в сторону стола.

– Ради Бога, он же мой сын.

Пощечина была такой сильной, что он упал на стол с инструментами.

– Ты можешь прожить, не напоминая мне об этом?

– Держись подальше от моей семьи, Кейн.

– Так же, как твоя семья держалась подальше от моей? Не угрожай мне, ты бесполезный кусок дерьма! Думаю, поговорка «яблоко от яблони недалеко падает» не какая-нибудь ерунда. Не беспокойся, я собираюсь домой за бензопилой. В вашем саду не останется ни одного дерева! Дэнни смог нанести первый удар, но ты должен был бы узнать меня к этому времени получше. Когда я закончу, в живых не останется ни одного Бакстера, и мне все равно, родственники мы или нет.

– Ты не можешь этого сделать. – Он попытался стереть с подбородка слюну и кровь.

Кейн снова схватила его за волосы и подтащила к столу. Она отдернула простыню и показала ему все, что сделал Дэнни.

– Она не заслужила этого. Она не заслужила того, чтобы иметь дело с этим подонком, которого ты подарил миру.

Роберт дал ей адрес и упал на колени, закрыв лицо руками. Даже, если Кейн оставит всех остальных в покое, он никогда не забудет вид изувеченной Мари.

– Не думаю, что Роберт когда-нибудь произнесет имя Дэнни Бакстера в нашем присутствии.

Мальчик кивнул и оглянулся на ферму, которая уже была далеко позади.

– Как же ты простила Эмму?

Чтобы задержаться с ответом, Кейн стряхнула с пальто пару пылинок. Все дело было в любви. Ее любовь к Эмме ослепила ее, заставила ее забыть об ответственности, и совершить ошибку, которая оказалась роковой.

– Я живу с этими воспоминаниями с тех пор, как увидела тело Мари, и поверь мне, я никогда не винила твою маму. Глава семьи Кэйси – я, а не твоя мать. Я каждый день виню себя в этом. Мне не нужно ее прощать.

Хэйден повернулся к ней.

– Может быть, тогда тебе нужно, наконец, простить себя, и подумать о тех хороших вещах, которые ты сделала, пока тетя Мари была жива. Может быть, ты недостаточно ей доверяла, мам.

– Что ты хочешь сказать? Я любила ее.

– Я знаю, что ты ее любила, но… Все, что было нужно – давать ей приют и заботиться о ее безопасности, но ты делала гораздо больше, чем это, ведь так? Она рассказала мне, как однажды, ты водила ее в кино, хотя и не слишком хотела идти. Вы ходили на какой-то старый фильм. Она вспоминала, как ей понравилось ужинать в ресторане, а потом смотреть фильм в кинотеатре. Она даже рассказала мне, как потом ты повела ее в паб, и позволила ей выпить столько безалкогольных коктейлей, сколько ей хотелось.