Игры с призраком. Кон второй.

— То есть ты мне яд в бокал, а я тебе рубиновый гарнитур? — усмехнулся, недобро щурясь: что ты задумала, куколка? За кого меня принимаешь?

— Нет, я серьезно. Я помогаю тебе, а ты относишься ко мне как к человеку.

— Все проще — веди себя как человек.

— Это я и предлагаю.

— То есть ты переходишь на нашу сторону, играешь по моим правилам, а взамен?…

— Я перестаю быть пленницей.

— И только?

— Да. Я не могу сидеть взаперти. Общество стен и немых охранников меня не устраивает. Я хочу плавать в бассейне, обедать не в одиночестве, а с вами, красиво одеваться, видеть восхищенные взгляды. Жить, чувствовать себя живой…

— Блистающей…

— Женщиной, такой какая я есть — красивой, очаровательной. И убеждаться, что нравлюсь, что меня хотят… как я хочу тебя.

— Ничего не перепутала?

— Ричард, — качнула головой. — Я серьезна и честна, пожалуй, впервые, а ты злишься и насмехаешься. Я ведь могу передумать.

— Я не заплачу, поверь.

— Послушай, перестань упрямиться. Глупо. Посмотри на ситуацию реально — твою жену… да, да, горячо любимую женщину — помню, забрали в неизвестном направлении. Когда ты найдешь ее — вопрос, потому что я не знаю, где Зор, не знаю, куда он ее спрятал, понятия не имею о том, когда он со мной свяжется и что вообще планирует. Ожидание может продлиться вечность и что нам теперь? Мне сидеть как монашке? Тебе мучиться в одиночестве? Зачем? Можно с умом потратить время ожидания: я развею твою печать, ты утолишь мой голод. Я буду очень нежна с тобой, выполню любую прихоть. Живи сам и дай жить мне. Взаимная выгода. Неужели лучше воевать, чем мирно сосуществовать?

— Ты что-то читала сегодня? Или фильм смотрела? О военной тактике и стратегии?

— Я много думала эти дни, — легла на постель и принялась поглаживать ногу Ричарда, прикрытую атласной простыней. — И пришла к выводу, что нам лучше быть вместе, заодно. Жизнь так коротка, глупо тратить ее на ссоры, еще глупее помнить вчерашние недоразумения. Я была не права, ты тоже непростительно груб. Считай, ты сам провоцировал меня на ответное хамство. Но все можно исправить, начать сначала.

— Ты умеешь уговаривать, — кивнул, отодвигаясь. — Одно условие — ты больше не появляешься в моей спальне.

— Почему? — удивилась искренне.

— Нет смысла объяснять, ты все равно не поймешь.

— Ах, да! — рассмеялась. — Привязанность, любовь, верность? Забыла.

— Не удивлен. Иди.

— А может, все-таки передумаешь? Спать одному грустно…

— Переживу.

Анжина замялась и с хитрой улыбкой искоса посмотрела на Ричарда:

— А мне холодно одной. Не хочешь спасти меня от обморожения?

— Легко, — качнулся к ней с усмешкой. — Регулятор температуры воздуха на панели у двери в каждой зале.

— Суррогат, а я натуралка. Не боишься, что загуляю?

— Не поверишь: можешь роту в свою постель привести, слова не скажу.

Анжина рассмеялась и встала:

— Не пожалей потом… Так что, я свободна? Могу пройтись по парку, съездить в город?

— А тебя никто и не держал.

— Как же охрана?

— Издержки жизни великосветской персоны.

— Хочешь сказать, что твои мальчики будут сопровождать меня?

— Куда бы ты не пошла, — закончил за нее с милой улыбкой, от которой Анжина потеряла игривость взгляда и тона.

— Я думала, мы договорились.

— Думать буду я, а выполнять — ты.

— Не пожалеешь? — прищурилась зло. — Мы почти договорились.

— Я с роботами не договариваюсь. Твои передвижения никто не ограничивает и не станет ограничивать, но на этом твоя свобода и заканчивается. Мирные отношения меня устроят, но их нужно заслужить. Ведешь себя смирно, я иду на уступки, устраиваешь бунт, начинаешь показывать свой скверный характер — получаешь тоже самое. Поняла?

— Неужели я совсем тебе не нравлюсь? — пытливо уставилась в глаза мужчины. Она явно не могла поверить, что такое возможно.

— Совсем, — заверил Ланкранц.

— Но все может измениться?

— Да. Например, кто-то из нас умрет — ты. В этом случае, ты мне понравишься.

— Глупо, чисто по-человечески идти на поводу эмоций, — скривила губы женщина. — Но это твое дело. Я предложила — ты отказался. Мне все ясно, тебе… надеюсь, ты не пожалеешь, что оттолкнул меня.

— Прежде чем угрожать, подумай, что ты можешь.

— О, милый, я могу настолько много, что ты и представить не можешь, — заверила с лукавой улыбкой. — И обязательно тебе это докажу и покажу, — повела плечиками и, взмахнув подолом пеньюара, поплыла к выходу.

Ричард взглядом жег ей спину и думал о той минуте, что когда-нибудь обязательно наступит, и он сможет достойно ответить и клону, и ее хозяину, и с удовольствием сотрет обоих с лица планеты. Лично, чтоб больше не случилось досадных воскрешений.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Кирилл с двумя охранниками. Взгляд Шерби был виноватым и настороженным. Он смотрел то на короля, то на Анжину и видно не знал, что делать.

— Извините, Ваше Величество, — нашелся, наконец.

— Ничего, — бросил король. — Еще раз потеряешь из поля зрения свою подопечную, головы лишу.

Кирилл смущенно потер свой затылок, склонив голову в согласии:

— Виноват, больше не повторится.