Игры с Тьмой (СИ)

В объятия соблазнительной Тьмы многие упадут не задумавшись, опьяненные вседозволенностью. Зачем служить Свету, если нужно соблюдать жесткие правила и не нарушать запреты? Тьма простит и даст многое сразу же, а вот для получения благосклонности Света нужно усиленно истязаться и вести почти святой образ жизни, а всякий ли сможет?

Не ценят — пока не потеряют. Однажды очнувшись от карнавала развлечений, кто-нибудь с ужасом и глубоким отвращением к себе поймет, что он потерял что-то ценное и дорогое, что-то, что согревало в самую лютую зиму. Поймет, что ничего хорошего в нем не осталось, глупо сгубил душу, и тогда появляется кодекс чести, которым становится символом чего-то хорошего, чего-то потерянного. Душегуб с кодексом чести, заменяющий совесть, честь и достоинство…

Я приняла решение. Как только наступит рассвет, я уйду. Я не хочу убивать их, если меня сильно припрет. Нет, они не станут доводить меня до состояния неуправляемой злобы, просто меня может захлестнуть жажда крови, или голод по энергии жизни, или все вместе. И тогда я, одновременно все понимая и не понимая, что происходит, убью их, чтобы насладиться их кровь и жизненной энергии. Может быть, при других обстоятельствах я бы так и сделала, не мучаясь потом, но Рен и Дрима не могу тронуть из-за своего кодекса чести. Я поклялась Агонии, что сберегу его правнучку, а Дрим принес мне свою клятву дружбы. Дьявол, ну за что мне все это?

Сон заключил меня в свои объятия. Я охотно подчинилась ему, сняв свои ограничения на сон. Дело в том, что я поставила на себя определенное ограничение, которое позволяет моему организму отдохнуть всего за пару часов, но это требует больших затрат организма. Поэтому, чем дольше я сплю, тем меньше мне потом требуется жизненной энергии. А при моем усилении голода, это очень опасно, потому что, проснувшись, мне, возможно, тут же понадобиться подкрепиться, и я накинусь на первого же, кто окажется рядом со мной. А сейчас, вся ночь в моем распоряжении.

Снова с губ срываются странные слова и руки делают замысловатые пассы, и я оказываются в темной реке, которая доставляет меня к главе. У меня внутри все мерзнет от ужаса, стоит только мне представить, что Тениан не поверит моей лжи или вновь неудачно придет Ветер. О, Извечные, молю вас о снисхождении ко мне!

Я стояла в дверях ярко освещенной комнаты, в которой Тениан рисовал. На его лице вновь краска, которую он не стирает из-за своей увлеченности, короткие золотисто-каштановые волосы взлохмачены, а тени, пляшущие по лицу моего возлюбленного, придают ему зловещее выражение. Я тихо подошла к нему и посмотрела на то, что он рисовал. На берегу бушующего моря стоит девушка. Черный плащ и зеленое платье, как и длинные белоснежные волосы, развеваются на яростном ветру. Ее лицо с еле-еле заметными шрамами выражает задумчивость, а зеленые глаза горят восхищением неистовостью водной стихии. Руки с изящными кистями прижимают к губам серебристую флейту с великолепной резьбой.

— Опять меня рисуешь? Не надоело? — иронично вопросила я, любуясь картиной.

— Это только седьмая картина, — он повернулся ко мне, вытирая руки, — поэтому не надоело. Да и как мне может надоесть рисовать ту, которую я люблю?

Тениан привлек меня к себе и поцеловал.

— Ты приходила ко мне сегодня утром? — тихо прошептал глава мне на ухо.

Я, находясь в дурмане от поцелуя, едва не призналась, но вовремя успела прикусить язык. Врать, когда глава смотрит на тебя своим фирменным взглядом, в котором переплетаются сильнейшее подозрение, цепкость и безжалостность, оказалось неимоверно сложно.

— Нет, — я постаралась, чтобы в моем голосе прозвучало удивление, — а что?

— Точно? — испытывающее заглянул он мне в глаза, и я ответила ему абсолютно честным взглядом, в котором плескалось недоумение.

— Да, — улыбнулась я, — я всю ночь и утро была занята. Только сейчас мне удалось вырвать заслуженный отдых.

— Ты думаешь, что со мной ты отдохнешь? — вздернул темную бровь глава, насмешливо улыбаясь и снимая с меня одежду.

В ответ я только улыбнулась и скользнула руками ему под рубашку…

Не знаю сколько прошло времени, но мне показалось, что прошли века. Я провела длинными когтями по…что? Я изумленно поднесла свою руку к глазам, отмечая, что мои пальцы украшают длинные, немного загнутые черные когти, которые, казалось, поглощали свет. Недоуменно дернув бровью, я почти рефлекторно сжала руку в кулак, вернее, попыталась, но когти вспороли ладонь, и выступила кровь.

— Что это? — Тениан взял мою вторую руку и с удивлением принялся рассматривать мое новое приобретение, — вернее, откуда? Ведь такой красоты у тебя не было.

— Теперь уже есть, — я подумала о том, что из-за постепенно рушащейся печати меня ждет очень много сюрпризов, а потом задумалась — когти только здесь присутствуют или еще и при пробуждении останутся, — также как и клыки.

— Клыки? — глава сел, почти встревожено глядя на меня, — Тьма, ты мне ничего не хочешь рассказать?