Игры Сердец. Противостояние

…Вообще-то, он блефовал. Он не трогал Анджали, потому что в его планы не входило возиться с маленькой девочкой. По всем его расчётам она была бы в его действиях лишней, ненужной, досадной помехой, от которой больше проблем, чем пользы и использовать девочку в своих целях можно было только в крайнем случае, если других вариантов не представится. Однако он всегда умел с пользой для себя применять имеющуюся в его арсенале информацию, и особенно когда люди, которых она касалась, были кому-то дороги. Ещё он умело играл словами, заставляя своих жертв думать то, что первым приходит им в голову. А он не разочаровывал их в их же иллюзиях, пока ему это было выгодно. Так и сейчас: он сказал Киаре про Анджали лишь для того, чтобы девушка замолчала. Вырывающаяся из рук добыча это не совсем то, что ему было нужно, хотя ощущать её сопротивляющееся, гибкое, соблазнительное тело в своих руках было чертовски приятно! Женственная фигурка будоражила, ему хотелось продолжать эти ощущения, но время поджимало: по его подсчётам на балконе скоро должен был появиться Рэйтан. И, сунув руку в карман брюк, Мистик вытащил оттуда пистолет:

– Это не для тебя, моя дорогая, – проворковал он, сначала продемонстрировав оружие охнувшей Киаре, а затем прислоняя к её виску холодное дуло. – Это для твоего мужа.

На мгновение Рэйтан притормозил, останавливаясь перед дверью, ведущей на балкон. Он был счастлив сейчас, бесконечно счастлив. Было так странно ощущать себя невесомым, наполненным радостью, практически сияющим. Словно все ощущения жизни сконцентрировались в этом моменте. Стали ярче, слаще, волнительней прежнего. Он даже будто видел себя со стороны: свою нетерпеливую улыбку, лицо и глаза. Сейчас он откроет дверь и увидит Киару! Рука сама собой потянулась к круглой ручке. Его неугомонная, необыкновенная, потрясающая малявка! Как всегда забежала вперёд и теперь наверняка распаковывает коробку, не сдержавшись от любопытства. Он снова улыбнулся, предвкушая её реакцию. Киаре понравится, он был уверен! Придуманный им сюрприз был как раз во вкусе жены. Собственно, он и придумал его после того, когда они поговорили с Киарой тем самым первым утром после её пробуждения от действия яда. Слова любимой о прощении, о том, что все обиды должны улетать из души оставляя её свободной, дали ему почву для размышлений и в итоге навели на мысль. Практически видя, как Киара радуется организованному сюрпризу, Рэйтан заулыбался ещё шире. Если честно, то сейчас он удивлялся сам себе: никогда в жизни не делал подобного. И не сделал бы, если бы не Киара. Любимая изменила его. До знакомства с ней он считал подобные штучки глупостями, годными лишь для детей, а теперь сам радовался им, как ребёнок. Помедлив ещё мгновение, Арора заочно насладился прелестью медовых, переливающихся счастьем глаз милой и распахнул дверь.

То, что он увидел, перевернуло его сознание. Улыбка медленно сползла с губ, сменяясь на вымученную гримасу. Вне себя от потрясения Рэйтан смотрел, не отводя глаз. Неверие, ошеломление, боль… Боль была ключевой в этом видении. Он не верил, что предчувствие прекрасного, жившего секунду назад в сердце так уродливо видоизменилось. Прямо напротив него, отлично видимый из распахнутой двери, на балконе стоял Мистик и обнимал его Киару. Рэйтан перестал дышать. Нет, он не подумал, что у них взаимно. Это был бы абсурд. А ещё поза, в которой он застал обнявшуюся пару, исключала любые мысли о фривольности. Мистик действовал грубо, жёстко, перехватил тело его малявки под грудью и плотно прижал к себе спиной, отчего на лице Киары застыло вымученное выражение, а в глазах блестели невыплаканные слёзы. И ещё… Он угрожал ей! Боль откатила, сменившись обжигающей яростью, которая окунула его в кипяток. А потом выморозила не менее острым отчаянием, когда он увидел приставленный к виску любимой пистолет. Рэйтан похолодел от испуганных глаз любимой, и небо обрушилось на него миллионом острых осколков. Мистик, откровенно забавляясь, встретил его потрясённый взгляд.

– Что же ты остановился, Арора? – насмешливо процедил он, издевательски щурясь. – Проходи. Мы заждались тебя. Приятно видеть врага живым и здоровым.

Не смотря на то, что слова врага были насмешливыми, а тон весёлым, выражение глаз Мистика не позволяло допускать мысли, что он расслаблен или не готов. Напротив, в нём чувствовалась звенящее напряжение, настороженность, резко контрастирующая с напускной бодростью, и он явно просчитывал, что может ждать от него, Рэйтана. Рэйтан медленно шагнул на балкон. Сказать, что он был растерян – это значило не сказать ничего. Но так длилось одно мгновение. Одно единственное коротко-длинное мгновение, а затем над растерянностью взяла верх ярость и злость. Его. Враг. Посмел. Сделать. Киаре. Больно! Только за это гореть ему в аду, и он лично отправит его туда! Рэйтан сжал кулаки.

– Отпусти её, – глухим, злым, каким-то чужим голосом проговорил он. – Отпусти и, возможно, ты уйдёшь отсюда живым.