Игры Сердец (СИ)

Кивком головы он указал в сторону храма. Прищурившись, Рэйтан зорко отследил реакцию милой, выстраивая на её основе своё поведение. Чёрт подери, он не умел утешать! Никогда не занимался этим. Но так же он никогда не сдавал завоёванные позиции. А ещё ему вовсе не улыбалось, чтобы Киара казнила себя. Она его женщина и сейчас он добивался от неё любого ответа, кроме стыда.

— Ты говорила, что не позволишь дотронуться до себя, — поддел он, продолжая пристально наблюдать за Киарой. — Однако наш обряд состоялся. Ты говорила, что не пойдёшь со мной в храм. Однако мы здесь. И сейчас…

Оборвав фразу на полуслове, Рэйтан испытующе посмотрел на неё, и Киара замерла на месте, приоткрыв в недоумении ротик. Сначала на её лице мелькнуло непонимание. Затем возмущение. Потом гнев. Первым делом она пыталась расшифровать его насмешливые интонации, объединить с прозвучавшими фразами, а потом просто разозлилась.

«ДА!» — Рэйтан самодовольно хмыкнул. Этого он и добивался. В данную минуту малявка и думать забыла о стыде.

— Теперь уже я имею на тебя все права, — нахально продолжил он. — И, пожалуйста, не отбирай свою руку.

Залившись краской, Киара перестала барахтаться. Так, рука об руку они сошли по ступенькам и остановились перед недовольной Аньей.

— Намасте, — чуть слышно поздоровалась Киара и аборигенка кивнула.

— Намаскар, — отозвалась она. — Идёмте. Должно быть, случилось что-то из ряда вон выходящее, потому что старейшина выглядел как безумный.

Больше Анья ничего не сказала. Никак не поясняя своих действий, она повернулась к ним спиной и зашагала вперёд, по направлению к деревне. Рэйтану и Киаре только и осталось, что следовать за ней. Впрочем, они оба были этому рады, как и необщительности аборигенки. Идти впереди девушки — словно под конвоем — было бы гораздо неприятнее.

Между тем, на улице было хорошо. Дождь прекратился, умытый мир дышал свежестью, а в воздухе разливалась прозрачность. Сначала они шли под деревьями и с каждого листочка, с каждой хвоинки свисала хрустальная капелька. Воздух так напитался влагой, что казалось, будто она висит над тропой белёсым туманом и её можно вдохнуть полной грудью. Потом они вышли на поляну и увидели, как очищается небо. Последние серые облака толпились у горных вершин; клубились, толкались, стремясь поскорее покинуть горизонт и уступить место солнцу. А солнцу тоже не терпелось: косые лучи пронзали пространство, спешили, и яркими пятнами подсвечивали горы. Эффект был потрясающим: мрачноватый после дождя мир сразу ожил и засиял яркими красками, засверкали хрустальные капельки, превратив траву в бриллиантовые произведения искусства, в небе, преломившись об водную взвесь, родилось разноцветное свечение.

— Рэйтан! Рэйтан, радуга!!!

Киара запрыгала на месте, забыв о том, что только что на него злилась. Шагнув ближе, она обняла удерживающую её за ладонь руку, стремясь разделить с мужчиной свою радость. Солнечный свет распадался на разноцветные дуги, и это было до того невероятно красиво, что язык не поворачивался назвать сказочное явление сухим словом «дифракция» или «оптическое явление», как наверняка сделал бы Арора. Рэйтан покосился на обнимающие его ладошки.

— Богиня умыла мир! — совершенно по-детски, чисто и искренно произнесла Киара. — И выстроила небесный мост. Дорогу для ангелов!

Затем она заметила, как он на неё смотрит, осознала, что прижалась к мужчине всем телом и смущённо отпрянула. Вернее, попыталась, потому что Рэйтан не пустил. Ловко перехватив девушку за талию, он прижал её боком к себе:

— Спокойно, Киара Арора. Не дёргайся.

Ошарашенно моргнув глазами, Киара воззрилась на него:

— Как Вы меня назвали? То есть… Мне послышалось.

— Я сказал: «Спокойно, Киара. Не дёргайся», — самым невинным тоном пояснил Рэйтан, улыбаясь про себя. Киара смотрела на него с таким выражением лица, будто всерьёз не доверяла собственному слуху.

— А-а… — она сделала вид, что поверила.

А ему понравилось её поражать. «Подожди, красавица, то ли ещё будет!» — хмыкнул про себя Рэйтан, чётко зная, чего добивается. Так, обнявшись, они и вошли в деревню, причём Рэйтан гордо игнорировал пристальные взгляды местных жителей, делая вид, что всё так и задумано.