Игры скорпионов

– Во-первых, я по дороге завезу Мими в имение её бабки – свекровь давно хотела повидать внучку, ну а во-вторых, если ты права, то мне бояться нечего.

– Потому что тебе не пятнадцать?

В интонациях Орловой недвусмысленно проступили ехидные нотки, и ей тут же стало стыдно. Впрочем, графиню Брюс подколки кузины не задели.

– Можешь сколько угодно шутить над моим возрастом, я всё равно на год моложе тебя, но дело в другом. Островский получил наследство где-то на юге. Лаврентий, забрав тётку и её служанку, кстати, такую же рыжую, как и сама Илария, уехал за день до нашего с Мими отъезда.

– Так их сейчас нет дома? – поняла Орлова. – Но тогда твой исправник может без помех обследовать весь хутор. Пусть ищет свежие грядки, клумбы или посадки. Если мы с тобой не ошиблись, то он должен найти тела.

Полина перекрестилась и мысленно пожелала, чтобы всё так и получилось, а кошмар в её уезде наконец-то закончился.

Глава шестая. Тайные планы

«Получится или нет?» – Долли все-таки сомневалась в своих способностях убедить домашних разрешить ей разводить лошадей и решила для начала опробовать свои аргументы на крёстном.

После рощи (на развилке дорог) она повернула к Троицкому и теперь гнала Лиса через поля к знакомому снежно-белому дому. Барон Тальзит – друг и ровесник покойного отца княжон – так и не обзавёлся собственной семьёй, поэтому к своим крестницам Долли и Ольге относился с отеческой нежностью. Девочки отвечали Тальзиту такой же любовью, а его двухэтажный дом в Троицком считали почти что родным.

Долли остановила Лиса у крыльца, ловко соскочила на верхнюю ступеньку и, передав повод дворовому мальчишке, направилась в кабинет хозяина дома. Александр Николаевич сидел за дедовским письменным столом. Сумрачное выражение лица, столь не свойственное этому светлому человеку, удивило Долли, но лезть в душу барону она не стала и поздоровалась как ни в чём не бывало:

– Добрый день, крёстный. – Она, наклонившись, поцеловала Тальзита в подёрнутую сединой каштановую макушку.

– Здравствуй, ранняя пташка! – Александр Николаевич явно обрадовался.

Морщины на его лбу разгладились, а в серых глазах даже мелькнули смешинки.

– Ты опять заставила своего Лиса лететь, как ветер?

– Его не надо заставлять, нужно просто не мешать, и Лис полетит быстрее ветра, – отозвалась Долли. – Ну а как у вас дела?

Александр Николаевич вновь опечалился:

– Ох, прямо не знаю, что и делать! Получил депешу от племянницы Сони, та хочет прислать ко мне своих дочек. Сама она собралась за границу, а оставлять Мари и Натали одних боится. Я написал, что буду рад, но теперь…

– А что случилось? Почему вы беспокоитесь? – удивилась Долли.

Новость о приезде внучатых племянниц крёстного её обрадовала: княжны Черкасские давно дружили с этими весёлыми и жизнерадостными барышнями. Вот только барон совсем не разделял девичьих восторгов.

– Вчера перекупщик из уезда приезжал за яблоками, так он божился, что в округе пропали уже две девицы – совсем молоденькие, по пятнадцати лет, – вздохнул Тальзит. – Вот я и боюсь – вас же, молодых, дома не удержишь, а вдруг с Сониными дочками что-то случится…

Долли стало даже как-то неловко за крёстного: взрослый человек, а говорит такие глупости.

– Ничего с ними не случится. Я сама буду следить за девочками! – пообещала она.

– Милая моя, а за тобой-то кто проследит? – ворчливо отозвался Тальзит. – Ну, посмотри, как ты себя ведёшь: скачешь по лесам одна. Неизвестно ещё, кто тебе может встретиться!

Разговор скатывался к обычным нотациям, но Долли уступать не собиралась:

– Ну, кто может мне встретиться между Ратмановом и Троицким, кроме наших мужиков? Да и потом, моего Лиса всё равно никто не догонит.

Барон явно разволновался:

– Да, конь у тебя быстрый, а если, не дай бог, его подстрелят? У нас густые леса, а если на тебя нападут разбойники, никто и не услышит.

– Крёстный, какие разбойники?! – уже не выдержала Долли. – Что вы верите пустым россказням?

Но Тальзит стоял на своём:

– Девушки пропали, и никто их не может найти, это – правда, а не домыслы. Наверное, мне нельзя брать племянниц. Нужно написать, чтобы Соня не присылала их.

Ещё чуть-чуть, и крёстный мог всё испортить. Этого Долли допускать не хотела, потому схитрила:

– Да вы уже и не успеете со своим письмом – девочки, наверное, выехали. Только расстроите тётю Соню, и вся её поездка пойдёт насмарку.

Барон надолго задумался. Он вздыхал и отдувался, как печальная больная корова, но в конце концов сдался:

– Похоже, что у меня нет выбора. Я, наверное, соглашусь на их приезд, но только с тем условием, что ты тоже перестанешь ездить одна. Бери на прогулки дворового с ружьём, а ещё лучше двоих.

– Крёстный, да за кого вы меня принимаете? У меня оружие всегда с собой, – гордо сообщила Долли.