Игры скорпионов

— Милочка, делай по своему желанию, — угодливо улыбнулся Лаврентий. Пытаясь оценить, осмыслен ли взгляд мачехи, он заглянул в лицо Иларии. Не поймёшь! Глаза чёрные — непроницаемые. Так в уме она нынче или нет? Но отступать всё равно было некуда, и Лаврентий решился на разговор: — Послушай, нам нужно побеседовать.

— Хорошо, дорогой, только ты дай мне свой альбом, я хочу выбрать цветы для нашего сада, — попросила Илария и плотно прижалась грудью к боку пасынка.

Ну, надо же! Женщина сама подсказала нужные аргументы. Теперь Лаврентий знал, как её убедить.

— Пойдём, я достану альбом и расскажу, какой у меня созрел план насчёт имения, — заявил он и увлёк мачеху в дом.

Что ж, можно считать, что гонка за приданым началась. К началу октября Илария уедет из Афанасьева.

Глава седьмая. Предупреждение

Октябрь принес в Ратманово утреннюю прохладу, но дни ещё оставались тёплыми, обласканными нежным, бархатистым солнцем. Природа поражала буйством красок — так щедро рассыпались вокруг багрянец и золото. Вот уж и впрямь: очей очарованье. Лучше и не скажешь.

Жители уезда обожали эти благодатные деньки, когда урожай уже собран и можно больше не пластаться на полях. Хлеба в этом году уродились на диво, да и сады не подвели, так что довольные хозяева считали доходы, а в имениях началась череда весёлых осенних гуляний. Первым по традиции гостей принимало Троицкое.

Барон Тальзит не мудрствуя лукаво поступал всегда одинаково: для съезжавшихся со всех концов мужиков и баб на площади у церкви расставляли столы с угощением, а для «благородных» накрывали на большой лужайке в барском саду. Наспех перекусив, дворянская молодежь убегала в село, а старшее поколение отправлялось в дом, где на зелёном сукне ломберных столов поблескивали атласными боками футляры нераспечатанных колод. Здесь же искушали страждущих (коих всегда хватало) графины со столовым вином, наливками и настойками. Почитая это наиважнейшим делом, барон лично следил за приготовлением горячительного, а уж своей анисовой — двойной перегонки да заквашенной на пиве — откровенно гордился.

Приём в Троицком был назначен назавтра. Княжны Черкасские и внучатые племянницы самого барона сбились с ног. Они уже нарезали из цветной бумаги множество гирлянд и украсили ими деревья в саду, изрядно проредив цветники в Ратманове, составили множество букетов. Убранные с прошлого года скатерти перегладили, посуду перетёрли, а всё дворовые девки под строгим надзором Долли уже с неделю оттирали дом до зеркального блеска. Накануне праздника княжна в последний раз прошлась по дому и вынесла свой вердикт:

— Отлично!..

Горы хлебов и кулебяк заняли все столы на кухне. Пивоварня в имении работала без устали уже второй месяц, и ряды бочонков с ячменным пивом закрывали большую часть её кирпичных стен. Только что в село отправили бычка и баранов, их завтра собирались зажарить на большом костре в центре площади. Для соседей-помещиков Долли с крёстным выбрали заливное, жареных цыплят, расстегаи и рыбу, а для молодежи — пирожные. Всё шло по плану, и княжна с лёгким сердцем отпустила сестёр и подруг в село — посмотреть на закладку костров. Крёстный обещал, что сам привезёт барышень обратно.

Стук колес на подъездной аллее возвестил об их возвращении. Солнце било Долли в глаза, и ей пришлось приложить руку ко лбу, чтобы разглядеть хоть что-то. В экипаже рядом со старой треуголкой барона виднелись яркие девичьи шляпки. Но почему коляску сопровождает верховой? Долли с раздражением узнала во всаднике своего тайного знакомого Лаврентия Островского. Вот так сюрприз! Причем неприятный.

«Ох! Если он сейчас хоть чем-нибудь намекнёт, что встречался со мной в лесу, придётся объясняться и с крёстным, и Марьей Ивановной», — расстроилась Долли. Её хорошее настроение мгновенно улетучилось.

Александр Николаевич вышел первым и по очереди подал руку всем четырём своим подопечным. Барышни окружили Долли.

— Ну, как костёр? — спросила она, чем вызвала шквал восторженных откликов.

Однако барона не так-то легко было сбить с толку. Мягко оттеснив болтушек от Долли, он привлёк её внимание к гостю:

— Дорогая, позволь представить тебе нашего нового соседа. Господин Островский недавно унаследовал Афанасьево от покойного Ивана Ивановича. — Тальзит улыбнулся гостю и представил ему крестницу: — Прошу любить и жаловать! Светлейшая княжна Дарья Николаевна Черкасская.

Долли кивнула, но руки Островскому не подала, надеясь, что он правильно поймёт её намёк.

— Добрый день…

Гость поклонился:

— Счастлив познакомиться! Меня уже представили остальным дамам и даже пригласили на завтрашний праздник. Надеюсь, как хозяйка бала, вы не станете возражать?

— Мы — провинциалы и балов не даём, с нас и гуляний достаточно. Если вас это заинтересует, милости просим, — сухо заметила княжна и обратилась к Тальзиту: — Крёстный, я проверила, всё уже готово, и мы с сёстрами можем ехать домой. Если вы отпустите к нам в гости Мари и Натали, то завтра часам к десяти мы все вместе вернёмся.