Игры скучающих купидонов

Возглас «Это еще что?!» заставил тело сжаться подобно пружине. Еще мгновение и Лямур сиганул бы прочь, решив, что его обнаружили, но тревога оказалась ложной – подруги защебетали о красоте керамических птичек–цветочков. Единственно полезное, что прозвучало в бесконечной череде ахов и охов, было решение перенести кувшин в спальню. Теперь Лямур точно знал, где в квартире Ключевой находится надежное укрытие, в котором он может спрятаться, не подвергая свою жизнь опасности быть случайно раздавленным.

Разговоры, разговоры, разговоры…

У стажера разболелась голова. Тянуло ко сну, но он вынужден был терпеть, надеясь выловить нужную информацию. Как бы ему не желалось услышать о странном (и Лямур надеялся, очень страстном) сне, но Женя молчала.

Не молчала Галка.

«Никита? – Лямур даже поднял голову. – Она любит одноклассника Никиту Горелова? Хо–хо–хо! Вторая пара из пяти у меня в кармане!»

Его настроение настолько улучшилось, что он даже не стал покидать свой пост, решив дожидаться возвращения Ключевой, чтобы продолжить подслушивание и подглядывание.

Проникнуть в аптеку совсем не просто, а сидеть на улице слишком холодно. Да и опасно. Того и гляди, уборщица веником огреет, чтобы у дверей не терся. Или вдруг какая–нибудь сердобольная женщина приглядит и заберет с собой. Уси–пуси… Тьфу!

«Мало кто из людей пройдет мимо такого красивого кота», – Лямур нашел убедительный резон остаться в квартире Ключевой и, сбегав на кухню и сжевав кусок колбасы, оставленный на столе, вновь устроился в кувшине.

Глава 4. Хроники ангельских будней

Вначале был хаос, и только потом – суета.

Малкин Г. Е. «Мысль нельзя придумать»

Второй день операции. Вечер

Лямур сидел тихо, боясь пошевелиться. В коридоре Ключевой топтался и потел тот самый Никита.

«Дурак я! – применил стажер общечеловеческое ругательство, которое весьма хорошо описывало собственные умственные способности. – Надо было лучше разведать окружение Ключевой, и тогда не пришлось бы сидеть в кувшине».

У купидонов отличное чутье, и Афлорий готов был пожертвовать кошачьим хвостом, если он ошибался: от Горелова за версту пахло желанием. Никита просто изнывал от любви к Ключевой.

«Какие упущенные возможности! – страдал стажер. – Достаточно было влюбить Женю в ее одноклассника, и первое из пяти заданий было бы уже выполнено».

Кот знал, что был прав: гораздо труднее сводить совершенно незнакомых людей. Работы в два раза больше.

Лямур прислушался к голосу Горелова.

«Модуляция с головой выдает тебя, мужик! – фыркнул он, жалея, что коты не могут саркастически улыбаться. А еще в нем клокотало возмущение бестолковостью той женской особи, что торопясь прихорашивалась у зеркала. – Как ты, Ключева, можешь не чувствовать, не слышать, не понимать, что он тебя любит! Воистину женщина слепа!»

Улучив момент, когда Евгения наклонилась, чтобы надеть сапоги, а запарившийся Никита приоткрыл дверь, кот шмыгнул наружу и галопом полетел к своей квартире.

– Мяу!

Ассис запустил «командировочного» домой.

– Что нового на любовном фронте? – поинтересовался он, откусывая от плитки шоколада внушительный кусок.

– Появился новый претендент на сердце Ключевой, – выпалил Лямур, бросаясь на кухню, где его ждала миска с килькой, о которой он полдня мечтал. – Вам бы проследить за нашей подопечной, – речь кота стала невнятной. Хруст рыбьих голов заставил Ассиса поморщиться. – Как бы опять накладочка не вышла…

Рядом вырос Проф.

– В смысле?

– Женя с влюбленным в нее одноклассником в кино ушла. На последний сеанс. Наверняка сядут на последний ряд. Понимаете, на что я намекаю?

Ассис дематериализовался.

***

– Что нового на любовном фронте? – не без ехидства поинтересовался Лямур, стоило Ассису спустя три часа вернуться домой.

– Пришлось в кинотеатре ведро с попкорном опрокинуть, – буркнул недовольный пересмешник. – Иначе этого Никиту было не остановить.  Резвый парень…

– И что теперь? – Проф вышел из кухни с бутылкой лимонада «Тархун».

– Что–что? Сейчас неудавшийся любовник скребется за дверью, а Женя его не пускает. Ее даже рвало от отвращения.

– Так это здорово! – Проф протянул бутылку напарнику, тот жадно приложился к горлышку. – Ее реакция говорит о том, что «Любарум» сработал, и она видит сны! Теперь другие мужчины для нее – табу!

 «Оно и к лучшему, – кот сыто рыгнул. Он только что съел банку кильки в томате. – Будем действовать по намеченному плану: сводить Замкова и Ключеву, а следом Галку с Никитой. Считай, я на два шага ближе к свободе».

Третий день операции

– Ну что опять? Всего шесть утра! – Лямур приоткрыл один глаз, сверив внутренние часы с теми электронными, что висели на стене. Но Ассис не стал церемониться – схватил кота за шкирку и потащил к двери.

– Галка идет. Тебе надо бы послушать, о чем говорят подруги.

– А поласковей нельзя?

– Я тебя и так на руках ношу, – пересмешник бесшумно открыл дверь и швырнул кота на лестницу, по которой уже поднималась Галина Романова.

Привычно прошмыгнув в квартиру, мечтая когда–нибудь отомстить Ассису, кот забрался в кувшин и навострил уши.

И чуть не оглох.