Игры судьбы

Не успеваю о чём-либо подумать, как Довлатов опускает меня на кровать и ложится сверху. Поспешно расстегивает мои джинсы и сразу же снимает их. Щёки постепенно наливаются краской от возбуждения с примесью смущения. Машинально сдвигаю ноги, когда ладонь Дмитрия опускается на внутреннюю сторону бедра и начинает гладить меня через влажное бельё.

— Расслабься, — он целует моё плечо. — Я не сделаю тебе ничего плохого. И уже тем более того, что тебе не понравится.

Глубоко выдыхаю и облизываю свои губы, не в силах сказать и слова.

Тем временем, его пальцы сдвигают мешающую ткань в сторону и ложатся на горячую влажную плоть. Мужчина медленно начинает водить ими вверх-вниз, касаясь чувствительной точки.

Из груди вырывается пошлый стон. Это… слишком непривычно и запретно. Пытаюсь убрать руку лектора, но попытка не увенчивается успехом: он перехватывает мою ладонь и прижимает её к матрасу.

— Не бойся, — преподаватель вновь переходит на шёпот и упоительно целует меня в шею, наверняка чувствуя, как бешено бьётся моё сердце.

Банальные слова, но такие успокаивающие и нужные в данный момент.

С силой сминаю пальцами простынь и невольно прижимаюсь бёдрами к Довлатову, концентрируясь на новых ощущениях. Тону в манящем древесно-пряном аромате мужчины и в обжигающих прикосновениях к его желанному телу.

Воздух становится настолько тяжёлым, что начинает кружиться голова. Те участки, к которым прикасается Дмитрий, словно плавятся от сладко-тягучего предвкушения, заполняя собой здравый рассудок.

Мужчина снимает с меня оставшееся бельё. На мгновение возникает мысль прикрыться, но я быстро отметаю её. Смотреть вниз неудобно. Щёки ещё алеют, губы становятся красными, а в глазах появляется лихорадочный блеск. Внутри всё сводит от ноющего желания, доходя практически до боли.

Зажмуриваюсь, ощущая исступлённые касания губ на своей груди. Дмитрий спускается ниже, осыпает живот поцелуями, а после доходит до бёдер. Тёплый язык касается разгорячённой плоти, и я дёргаюсь, издавая несуразные слова и тихий стон.

— Доверься мне, хорошо? — осипло произносит лектор и вновь нависает надо мной.

Киваю, всматриваясь в глубокую пучину его хищных глаз, которые завораживают, пугают и манят одновременно. Бессознательно раздвигаю ноги ещё шире и всхлипываю, чувствуя, как мужчина проводит членом по моим влажным складкам.

Сдерживаясь, он осторожно начинает входить в меня. Бережно, неторопливо, боясь причинить мне боль.

— Пожалуйста… — еле слышно хриплю, сама толком не понимая, к чему это относится. Кажется, я больше не выдержу этого медово-мучительного чувства.

Довлатов жарко целует меня в губы, словно дразня терпким томлением. Качает бедрами, постепенно заполняя меня, а затем, резко толкнувшись, разрывает тонкую преграду.

Стискиваю зубы, сильно зажмуриваясь от нахлынувшей острой боли, и непроизвольно царапаю спину лектора.

— Потерпи немного, — мужчина целует меня в висок. Его лицо напряжено, на скулах играют желваки, а глаза затуманены порочным ожиданием. Он застывает, не шевелиться, давая мне привыкнуть к нему.

— Продолжай. — бубню и оплетаю непослушными ладонями торс преподавателя.

Дмитрий медленно начинает двигаться во мне. По лицу вижу, что он сдерживается, не позволяет себе лишнего.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Всё хорошо. — кое-как выдавливаю из себя и сама тянусь к его губам. Резкая боль постепенно уходит, но внутри по-прежнему немного саднит.

Мужчина коротко кивает и постепенно ускоряет движения. Двигается быстрее и глубже под мои неконтролируемые полустоны. Сердце громко грохочет, дыхание сбивается и становится рваным, а по венам разливается сокрушительная лава.

Секунды превращаются в долгие минуты, и время напрочь сбивается в моей голове…

Глава 41

— Нужно в душ сходить. — произносит Дмитрий куда-то мне в макушку. Мы лежим на кровати — уставшие, но счастливые. По крайней мере, я точно.

— Нужно. — подтверждаю, рисуя пальцами своеобразные рисунки на его груди.

Проходит несколько минут, но никто из нас даже не шевелится.

— Хорошо лежим.

— Хорошо. — вновь соглашаюсь и начинаю улыбаться.

— Прекращай, я серьёзно. — Довлатов неохотно садится на кровати. На его очерченных губах играет лёгкая насмешка, а возле глаз появляются небольшие морщинки. — Пойдём.

Он обматывает полотенцем свои бёдра, берёт мою ладонь и помогает подняться.

— Надеюсь, душ не на первом этаже?

— На первом. А что такого? Пробежимся голенькими по лестнице, разве не здорово? — лектор игриво подмигивает.

— У тебя странные желания, ты знал об этом? — фыркаю, но продолжаю улыбаться, как ненормальная.

— Нет, ты сейчас ошарашила меня этой новостью.

— Я старалась.

— Я вижу. — мужчина берёт плед и, немного подумав, укутывает меня в него. И нет бы, как в романтических фильмах: аккуратно положить одеяло на плечи и нежно поцеловать девушку в губы. Так нет же. Дмитрий просто кладёт мне его на голову, и теперь я напоминаю некое приведение, к тому же, абсолютно ничего не вижу.

— Хорошо выглядишь. — замечает лектор спокойным голосом.

— Ты даже не видишь моего лица.