Игры теней

— Но ведь еще никто не погиб. Так может, договоримся? — продолжал упираться Максвелл.

— Я же сказал, Максвелл, торга не будет. Мы знаем, кто ты, знаем, что ты сделал, и даже знаем, зачем приходил сюда. Так что выбора у тебя просто нет. Или сдаешься, или подыхаешь вместе со всем своим экипажем. У тебя десять стандартных минут. Потом открываем огонь.

— Эй, что значит огонь?! А заложники? — растерялся пират.

— А ты ничем не подтвердил, что они вообще живы. Так что я исхожу из мнения, что они уже погибли.

— Дайте мне время, и я докажу, что они все живы и здоровы, — быстро ответил пират.

— У тебя десять минут, — повторил говоривший и снова отключился.

— Капитан, это не шутка. Нужно сдаваться, — севшим голосом прохрипел связист, лучше всех расслышавший ультиматум.

— Притащите сюда того гуся из Лиги, — быстро приказал Максвелл, лихорадочно ища выход из положения.

— Не успеем, капитан. Туда спускаться только минут пятнадцать, — пролепетал навигатор.

— Ложимся в дрейф, — мрачно приказал Максвелл, сообразив, что другого выхода нет.

— Абордажной команде отбой? — осторожно спросил помощник капитана.

— Все в трюм. Дождемся, когда они поднимутся на борт и увидят заложников, а потом продолжим торг, — решительно ответил Максвелл.

— Капитан, это неразумно, — попытался остановить его навигатор.

— Делайте, что говорят! — рявкнул пират, снова хватаясь за оружие.

Понимая, что в таком состоянии он запросто может зарубить любого, пираты бегом покинули рубку, успев только переключить все узлы управления на торможение. Взяв с консоли гарнитуру внутренней связи, Максвелл подумал и, собравшись с мыслями, на весь корабль объявил:

— Всему экипажу спуститься в трюм к пленным. Игра еще не закончилась, парни. И торг только начинается.

Убедившись, что автоматика заглушила двигатель и начинает торможение маневровыми дюзами, Максвелл тяжело вздохнул и, выйдя из рубки, отправился в трюм.

* * *

Все время, пока шел разгон и крейсер шел в подпространстве, разведчики и следователи держались одной плотной группой, готовясь в любой момент вступить в бой.

Даже несмотря на уговоры Егорова отдохнуть, «нюхачи» продолжали контролировать любое передвижение на корабле. Не понимая, что происходит, Влад выбрал момент, когда Рашид отойдет в сторону и, ухватив его за локоть, тихо спросил:

— Что происходит, братишка? Кого вы все время слушаете?

— Ты сталкивался с «нюхачами»? — насторожился Рашид.

— Пару раз, краем, — уклончиво ответил Влад.

— Тогда откуда знаешь, что мы кого-то слушаем? — не унимался следователь.

— Чтобы понять это, достаточно понаблюдать за вашими мордами, — отмахнулся Влад. — Так что происходит?

— Ладно, но это только между нами, — вздохнув, сдался Рашид. — Та комиссия прилетела к вам не случайно. Каким-то образом в Лиге стало известно о наличии на Спокойствии урановой руды. Вот они и засуетились. Это нападение стало неожиданностью для всех. А вашими детьми эти сволочи решили прикрыться. Испугались, что если истинная причина их приезда всплывет, то наши безопасники их калошу в пространстве на атомы распустят. Сам понимаешь, страх этот не на пустом месте возник, но не в этом случае. Командование решило оставить вопрос добычи и сбыта на совести поселенцев. Что называется, из расчета на благодарность. Слишком уж народ там у вас разношерстный, а очередной международный скандал никому не нужен. Янкерсы и так после развала корпорации на каждый наш чих по три ноты пишут. Всех уже достали. Наш департамент внешних сношений уже даже отписок не отправляет.

— Это все интересно, но при чем тут вы? — не понял Влад.

— Не мы, — чуть улыбнувшись, покачал головой Рашид.

— Так вы этих наблюдателей слушаете? — сообразил наконец разведчик.

— В точку, — кивнул «нюхач».

— И чего наслушали? — с интересом спросил Влад.

— Сначала они решили, что это все-таки работа наших служб, но теперь, после вашего появления, начали сильно сомневаться. Точнее, сомнения возникли после появления моей команды. А сейчас просто бесятся, что их сюда не пускают. Они же наблюдатели от Совета Лиги, а их так просто отсмаркнули.

— Ясно, — усмехнулся Влад. — Как думаешь, курс правильный взяли?

— По идее, я на такой вопрос обидеться должен, но зная всю ситуацию, не стану. Все точно. И дело тут даже не в том, что эмпатический фон очень свежий, а в том, что среди этого хаоса тот странный след четко отслеживается.

Их разговор прервал Егоров, вошедший в каюту с какой-то бумагой в руках.

Присев к столу, офицер положил документ текстом вниз и, сложив на нем руки, сказал: