Игры в «Русский М&А»

Отдельную позицию занимает министр экономического развития и торговли Герман Греф, который фактически объявил «конец эпохи Чубайса». Его подход к этому вопросу коренным образом отличается оттого, что было раньше, так и оттого, что предлагается кремлевскими чиновниками. Г-н Греф считает, что процесс приватизации необходимо упростить, и его министерство активно уже разрабатывает поправки для внесения в действующее законодательство. В частности, готовится либерализация проведения спецде-нежных аукционов и предполагается упростить приватизацию объектов культурного наследия, старт которой с весны дан в Москве и Петербурге.

Также министерство разработает поправки, позволяющие эффективно и рационально управлять остающимся федеральным имуществом и контролировать его. МЭРТ намерен разработать качественный реестр федеральной собственности, который позволит в полном объеме построить принципы приватизации. «В настоящее время, — указал он, — у правительства нет достоверных сведений о балансе и эффективности работы предприятий». Повторюсь, это все на 13-м году приватизации! И вообще реформ…

Кроме того, предполагается преобразовать ФГУПы в специальные государственные некоммерческие организации или в акционерные общества.

Г-н Греф исходит из той посылки, что существующая система приватизации себя организационно исчерпала, так как «за первое полугодие 2004 г. было предъявлено к продаже 76 % всех пакетов акций, принадлежащих государству, от общего числа доступных к продаже, при этом было продано всего 94 пакета, а по 125 продажа так не состоялась, ввиду того, что это низколиквидные, миноритарные пакеты, не востребованные рынком». А план 2003 г. был выполнен только потому, что на первый квартал пришелся факт выплат по крупным сделкам 2002 г.

Переводя с канцеляриста на нормальный русский язык, позицию бывшего фаворита Путина по руководству отечественной экономикой можно свести к четырем тезисам:

— больше либерализма и равные условия для всех, для этого спсцаенежные приватизационные аукционы должны стать прозрачными, конкурентоспособными, открытыми и быть действительно аукционами, то есть победителем должен быть тот, кто реально больше даст денег, а не тот, кто заплатит на полкопейки больше заявленной цены, выясненной по инсайдерским каналам;

— продавать госпакеты акций п АО целиком, а не дробно, потому как это выгоднее для государственного фиска. К тому же не засоряется государственное имущество мелкими пакетами акций, не находящими приватизационный сбыт. Миноритарные доли в АО, принадлежащие государству, не находят покупателей, потому как контрольному участнику они не нужны (управлять не мешают, а дивиденды государство от них до сих пор не требует), а потенциальному миноритарию при современной отечественной корпоративной культуре они тем более без надобности — только капитал омертвлять;

— оставшуюся у государства собственность учесть, запротоколировать, мажоритарной управлять, а с миноритарной потребовать дивиденды;

— в списке стратегических предприятий оставить только те, без которых государство действительно не может осуществлять свои функции, преобразовав их в некоммерческие партнерства и АО, остальные — продать. В том числе продавать мелкие ГУПы, минуя процедуру акционирования, как имущественный комплекс.

У Кремля же на этот счет свое видение. И весьма характерно то, что помощник президента по экономике г-н Илларионов, который постоянно критикует политику г-на Грефа с крайне либеральных позиций, по этому поводу который месяц молчит, как бронепоезд на запасном пути.

В Кремле согласны с г-ном Грефом только в пункте превращения ФГУПов в АО. Обо всем остальном пока известно только то, что «мнение иное». Вот г-н Фрадков и поставил подчиненным либералам «на вид», чтобы не мудрствовали лукаво.

НЕМНОГО КОНСПИРОЛОГИИ

Конфликт между МЭРТ и Кремлем разразившейся по поводу списка стратегических предприятий, не подлежащих приватизации, или подлежащих, но по особому разрешению (как, к примеру, остаточный госпакет акций ЛУКОЙЛА или Роснефть), высветил обострившийся конфликт интересов в сфере приватизации уже внутри самой команды Путина, которая и так не была монолитом, а изначально представляла собой конгломерат групп с разными интересами, условно названных в прессе как «чекисты», «питерские» и «семейные», разногласия между которыми, если и были раньше, то тлеющие, не столь очевидные для общественности.