Игры викингов

– Это ты дурак! – рявкнул Маленький Тролль. Лицо его покраснело от напряжения. Похоже, удерживать нить-серебринку было нелегко. – Я – контролер! И хочу напомнить тебе закон. Если убьешь меня, то тебя найдут, где бы ты ни спрятался! На любом уровне. Стратегия срыгнет тебя, как прокисшее пиво! А потом с тебя сдерут твоего орла и прочие артефакты, сдерут вместе с кожей, и выкинут из Игры. Навсегда! А еще скажу: тебя надули, Берсерк! Будь у тебя мозги, ты бы сообразил, что за парнем тоже стоит кое-кто неслабый. И уж он позаботится о том, чтобы ты никогда не увидел Валхаллы!

Берсерк не ответил. Стоял. Думал. Санёк вдруг понял, на кого он похож. На тираннозавра. Огромный хищник, размышляющий: сожрать ему мелочь, вертящуюся под ногами, или она не стоит усилий?

«Мелочь» напряженно ждала своей участи. Санёк видел, как Мертвый Дед достал что-то из-за пазухи. Оружие?

Гастингс тоже готовился к чему-то: нашептывал в рукав. Мастер адаптации Герц переместился поближе к контролеру, чтобы подхватить нить, если Маленький Тролль ее не удержит. Выглядело немного забавно: огромный Хенрик и небольшой, лысенький, кругленький, с аккуратной профессорской бородкой Феодор Герц…

Санёк улыбнулся Мертвому Деду.

«Видишь, я не испуган? Я готов к любому исходу».

Тот еле заметно кивнул.

Ящер не смотрел на возню мелких зверушек. Его не интересовало, что Герц встал за спиной Хенрика и прилепил к его шее какую-то штуку, после чего контролеру заметно полегчало. Динозавр не боялся людишек. Он размышлял.

Потом вдруг встрепенулся, небрежно смахнул сеть, разлетевшуюся серебряными блестками, и вбросил меч в ножны.

– Живи, химера, – сказал он. – И помни, кому ты обязан жизнью.

«Да уж не тебе!» – подумал Санёк, глядя в широкую спину бывшего воина Силы.

– Эй, Хенрик, так что же, это ему вот так и сойдет с рук? – крикнул кто-то.

– Так и сойдет, – кивнул Маленький Тролль. – Как его наказать больше, чем его уже наказала Игра?

Санёк встряхнулся:

– Да ладно! – крикнул он. – Все живы, всё цело… – глянул на разрубленную столешницу и поправился: – Ну почти все! Давай налетай, пиво греется, мясо стынет!

– А вот я сейчас спою! – пригрозил Дмитрий Гастингс, схватил кружку и, отбивая такт, взял шаляпинским басом:

– Любо, братцы, любо! Любо, братцы, жить…

И понеслась.

Эпилог

Санёк и Алёна обнявшись сидели на мостках над озером и смотрели на закат.

– Как красиво, – пробормотала Алёна. – Черная вода и красное солнце…

– Очень, – согласился Санёк.

Вот только видел он не подсвеченную закатом озерную гладь.

Перед ним лежал город. Величественный, удивительный, неземной. А еще была дорога, которая начиналась прямо от мостков. Достаточно спрыгнуть, пойти по ней, и этот город станет его городом.

Когда-нибудь Санёк так и сделает.