Игры виновных: сезон первый

— Паш, я не уверен, что сейчас самое время так выражаться, — ответил Саша, торопливо выключая громкий режим. Он всегда его активировал, когда было лень подносить трубку к уху. — Иначе родители меня неправильно поймут, — и бросил извиняющийся взгляд в сторону своих создателей.

Мама, слегка покраснев, предпочла переступить порог кухни, вместо того чтобы зайти к своему сыну. Отец же принялся саркастически хихикать, удаляясь вслед за женщиной его мечты.

— Ну извини, братишка, я не экстрасенс. И не ведаю, что творится в твоей комнатушке, — обиженным тоном ответил Паша. — Итак, мой драгоценный человек, какие планы у тебя на вечер? — уже более оживлённо спросил он.

Саша уже догадывался, что Паша приготовил ему что-то незабываемое. Так он делал на каждый день рождения своего друга. У них было вроде что-то неофициального соревнования. Чем безумнее подарок, тем он круче. Им только не хватало ввести балльную систему оценок, чтобы было проще выявить победителя.

— Раз уж ты позвонил, то на сегодняшний вечер мой план — это ты, — тяжело вздохнув, ответил Саша. Выдержал короткую паузу и продолжил, прибавляя к словам оттенок сарказма: — Не могу сказать, что это лучший вариант в моей жизни. Но, учитывая, что других вариантов не предвидится, мне придется согласиться.

— И-и-и-и это правильный ответ! — воскликнул Паша. — Мои поздравления! Ты только что выиграл самый сумасшедший вечер в жизни! — Саша услышал, как он хлопает в ладоши. — К семнадцати ноль-ноль и ни минутой позже я заеду за тобой, Золушка. Иначе так и останешься оборванцем. До связи, дружище! — на этом Паша прервал разговор.

Нехотя Саша встал с кровати, накинул на себя шорты и банный халат. «Время омовения, господин», — произнес он голосом гоголевского Вия и начал злобно хихикать. На самом деле Саша всегда пытался пробудить себя нелепыми и зачастую несмешными шутками. Иногда получалось.

Когда Саша окончательно убедился в том, что от него не воняет, он отправился на кухню. Он решил пройтись медленно, держа правую руку перед лицом, в то время как левая нога, словно бесполезный деревянный брусок, тащилась по ковру. Его рот жутко-хрипловатым голосом произносил слово «жрать», при этом как следует протягивая букву «а».

— Малыш, хватит нас запугивать. Иначе в следующий раз поверю в то, что ты «ходячий», и посажу на цепь, как в том сериале.

Мама сказала это с таким серьёзным видом, что Саша уже призадумался о прохладе оков, накрепко закрепившихся на шее.

— Вот уж извини, — ответил он. — Я не виноват в том, что запах твоих, а впоследствии моих любимых пирожков так дурно влияет на мой мозг.

— М-да, вроде взрослый, а в то же время такой тупенький, — сдерживая смешок, сказал отец. Но не прошло и секунды, как он решил добавить: — Вот я, например, закрываю нос нашим котом, чтобы хоть как-то держать себя в руках при входе на кухню, — и издал короткий, но очень громкий смешок. Мама, прищурив глаза, с укором посмотрела на мужа, но всё-таки улыбнулась краем губ. Саше это не показалось таким уж смешным, но в этом что-то было.

Он всегда считал, что его семья — это восьмое чудо света. В это мало кто верит, но они вместе смотрели мультсериал «Симпсоны», когда Саше было около десяти лет. Вместе смотрели мультсериал «Южный парк», когда ему шел шестнадцатый год. Вместе начали смотреть мультсериал «Гриффины», когда ему исполнилось восемнадцать.

Потом Саша исчез.

* * *

Паша приехал, как и обещал, ровно в семнадцать ноль-ноль. Саша собрался уже выходить во двор, как вдруг вспомнил, что не сказал родителям о своих планах на вечер. И, зайдя в гостиную, он увидел на их лицах всё нарастающее беспокойство. Словно они только что услышали в новостях, что бешеный ураган вот-вот обрушится на их дом и дом соседей и весь район полетит к чертям (таким способом этот каприз природы намекнул бы, что кое-кому пора бы сделать ремонт в доме). Слава богу, в наших краях ураганов не было, а если бы и были, Паша наверняка предложил бы открыть свое шоу на «Ютубе», назвав его «Ремонт с нуля после урагана», и смог бы зарабатывать на этом деньги.

— Будь осторожен, — сказала мама. Она сжала руки перед своим нежным, слегка заостренным подбородком, два кулачка соединились в один — и без слов было понятно, какое слово подразумевал этот жест.

— Конечно, мам. Что может случиться? — ответил Саша настолько уверенным голосом, насколько мог изобразить таковой. — Я ведь буду не один, со мной будет Паша. Всё в порядке, не переживай.

— Переживать будешь ты, когда проснешься наутро с очаровательной девушкой, — тут папа выдержал паузу и добавил: — Если повезёт. — Далее сквозь смех произнёс: — И если не воспользуешься презервативами.

Сказать, что Саша любил смех отца, — ничего не сказать. Он обожал его. Твёрдый голос, звонкий громкий смех. Иногда казалось, что ещё минута, и от его смеха поедет крыша. И не только их дома.