Игры выживальщиков

— Ну давай шуганем, — кивнул я.

Присмотрелся еще раз ко входу в магазин, внимательнее. На входе двери стеклянные. С одной стороны автоматические, а рядом обычные, через них и бежали мои новые знакомые.

— Тогда смотри, — показал мне рукой Василий, — ты в эту витрину въезжаешь, и прикрываешь нас. Идет?

— Идет! — кивнул я головой и включил передачу.

Медленно, осторожно, начал подкатывать я ко входу в магазин. С диким криком на машину побежала облезлая старая тетка. Ну совсем из ума выжила! Шваброй успела стукнуть по капоту, прежде чем я сбил ее бампером, чуть поддав газу. Звон битого стекла, и я уже внутри. А там вторая витрина. И ее тоже вдребезги. Все, теперь стрелять. Хватаю карабин и открываю бойницу. Благо цели — вот они, сидят метрах в десяти, не промажу. Хлопки выстрелов с глушителем почти не слышны из машины. То есть, мне то в машине слышны, и даже очень. И гильзы летают по салону. А снаружи — почти нет. Я успел уже снять пятерых, когда сзади подошел Василий с товарищем, и заработал его «Калашников». Эти выстрелы сразу зазвучали как гром среди битых витрин. Поддал еще немного вперед, и прикрыл слева ту самую тележку с товаром, из-за которой мы сюда и полезли. Снова выстрелы и меняю магазин. А удобно менять десяти зарядные! Правда, если оказаться в толпе психов, то и тридцати зарядных мало будет. Нужно бы бубен добыть, вот с ним можно тут делов наворотить. Услышал громкий хлопок по машине и крик.

— Отходим!

Тут же звонкий грохот металлической тележки. Врубил заднюю скорость и потихоньку начинаю сдавать назад. Теперь бы стену магазина не задеть, смотрю в зеркала, и тут же выстрелы сзади отвлекают внимание. К «Уазу» Василия с тыла психи лезут. Но его подруга молодец, уже троих положила. Ловко стреляет! А те, что были в магазине, жрут своих убитых сородичей! Ну что, вылазка была успешной! Подъехал назад, к стоящей машине, осмотрелся и выскочил из кабины.

— Классная у тебя тачка, где такую взял? — бросил мне второй мужик, тоже, лет под сорок, с «Сайгой» на ремне через плечо.

— Где взял, там еще есть, но только забрать проблемно. Психи в броне, — усмехнулся я.

Мужики грузили добычу с телеги в кузов «Патриота». Но как только тележка опустела на половину, подвинули ее ко мне.

— Держи, твоя доля. Если что, мы на Гребном обитаем, там полуостров, дорога к нему перекрыта. Приедешь, скажи от Василия, пропустят, — крикнул мне мужик и прыгнул на пассажирское сидение своей машины.

«Патриот» умчался, а я принялся кидать остатки содержимого телеги к себе в машину, поглядывая при этом по сторонам. Несколько блоков сигарет, консервы, пять бутылок водки, мешок крупы и мешок сахара. Потом прыгнул за руль и поехал следом за «Уазом». До площади Сенной ехали вместе, по уже знакомому мне маршруту. На самой площади «УАЗ» мигнул мне аварийкой, и свернул к Нижне — Волжской набережной. А я поехал к дому. Посмотрел на часы. Пять часов вечера. Долго же я мотался. Сейчас приеду домой, затащу добычу на третий этаж, а там, наверняка, девушки приготовили ужин. Таки я и не обедал сегодня! В этом бешеном ритме перехожу на двухразовое питание! Свернул к дому и остановился. Что за на…

Из окон моей квартиры валил густой черный дым. Причем, из всех трех. Вот это да! Пожарище! Что же случилось? С замиранием сердца подъехал ближе. Сразу увидел, что машины на стоянке не было. Я имею в виду того «Мицубиси аутлендера», что я пригнал для новых подружек. На его месте лежали несколько трупов. Присмотрелся — не они. Сразу от сердца отлегло. И трое психов отчаянно рвали на куски эти тела. Понятно. Вдохнул и выдохнул, достал сигарету из пачки, и закурил в бойницу.

Скорее всего, пожар случился из-за газовой горелки. Видимо, готовили ужин, и что-то загорелось. Ну а тушить огонь нечем. Вода же дефицит. Постоял, посмотрел, как догорает моя квартира. Выпустил дым в круглую бойницу. Вот так, собираешь, собираешь запас на случай конца света, а потом раз — и остался без всего! С другой стороны, ну что у меня там оставалось? Шмотки, продукты. Собственно, сигареты еще. Вон сколько магазинов в округ, грабь, не хочу. Еще наживу такого добра. Были бы люди и кров.

— Ничего! — приободрил сам себя, — жизнь продолжается! Главное, что они целы!